Космический госпиталь - 1991 - [40]

"Мы установили, что между нами возможен контакт. Теперь нам следует поупражняться в обмене мыслями, пока мы не научимся как следует понимать друг друга".

Он только-только ощутил нечленораздельное согласие, когда все пошло насмарку: из-за деревьев, грузно ковыляя, появилось еще одно Большое Существо.

— Рикки! Что ты тут делаешь? Чтобы мне остаться без единого образчика, если тебе не влетит по первое число! Ты хочешь, чтобы тебя, как Барни, уволокли черные дьяволята?

Рикки испуганно вскочил с земли.

— Простите, доктор Вудмен, я забыл. Я… я засмотрелся на разных насекомых и сам не знаю, как забрел сюда. Мне очень неприятно.

— Ну, ничего страшного ведь не случилось. Однако пойдем-ка, пока кто-нибудь не поднял тревоги.

Длинный Меч воспринял импульс отчаяния от Большого Существа, которое ему с таким трудом удалось приручить; по-видимому, оно жалело, что им помешали, даже больше, чем сам Длинный Меч. Оно опасалось, как бы другое Большое Существо не увидело его, Длинного Меча, а потому он замер — черное пятно, не отличимое от сотен таких же пятен, — и послал сигнал вслед прирученному Большому Существу:

"Приходи опять! Я буду на краю вырубки. Приходи опять".

Согласие было выражено с такой силой, что он чуть не свалился с ветки.

Вудмен решительно увел Рикки из леса.

— Ну, раз уж ты мне попался, то попробуем извлечь из этого пользу. Мне нужно пойти к моему любимому озерцу, но я никак не мог подыскать себе дуэнью. Если я не ошибся в расчетах, мы увидим там кое-что любопытное.

Рикки с трудом проявил вежливый интерес. При обычных обстоятельствах приглашение Вудмена привело бы его в восторг.

— Опять псевдогидры?

— Вот именно. Помнишь, мы наблюдали за тем, как они хватали существа, похожие на двухвостые торпеды?

— Да. Но вы же сказали, что их уже всех съели.

— Это-то верно. Ну, мы пришли. Только не наклоняйся так, твоя тень им не понравится. Ложись на живот. Отлично!

Рикки лег и устремил взгляд сквозь прозрачную воду на дно. Там, где на воду не падали тени, она отражала яркую синеву небес — единственное, что на Лямбде обладало привычным цветом. Внезапно Рикки ощутил легкий приступ тоски по Земле, но она тотчас рассеялась. Тосковать, когда только что случилось настоящее чудо? Ерунда!

Он заставил себя сосредоточиться на псевдогидрах. Они обитали там, где из озерца брал начало бурый ручеек. Над крохотными, прикрепленными к камням шарообразными туловищами колыхались белые нити ветвистых щупалец длиной до шести дюймов. Колония состояла из пятидесяти с лишним особей, чьи щупальца сплелись поперек истока, образуя плотную сеть, сквозь которую не мог бы проскочить ни один предмет крупнее пшеничного зерна. Неторопливое течение увлекало в этот живой невод неосторожных обитателей озерца, решивших его покинуть, цепкие щупальца, способные удержать жертву втрое больше самой псевдогидры, обволакивали ее тело, образуя капсулу, в которой она постепенно переваривалась.

— Вон посмотри! — прошептал Вудмен.

Он указал взглядом на прозрачные твердые шарики, которыми завершались некоторые щупальца. Внутри них подергивались темные крохотные сигары, примерно по десятку в каждом шарике.

— Она опять поймала торпеды, — прошептал Рикки. — Только на этот раз маленькие.

— А по-моему, не поймала! — ответил Вудмен. — Я так и думал, что все произойдет сегодня! Смотри вон на тот — сейчас лопнет.

И действительно, несколько минут спустя шарик, на который он указывал, раскрылся по всей ширине. Малюсенькие торпеды, длиной не более трех-четырех миллиметров, выскользнули в воду и начали бестолково метаться взад и вперед. Двигались они толчками, выбрасывая воду через раздвоенные хвостики. Рикки ахнул:

— Гидра их выпустила! И поглядите — вон одна задела за щупальце, а оно ее не схватило! В чем дело?

Две крохотные торпеды сблизились, неуверенно покрутились друг возле друга, а затем изогнулись, повисли в воде параллельно и поплыли дальше уже рядом.

Тем временем и все остальные разбились на пары. Потом Рикки увидел, что одна из пар разделилась, и обе торпеды стремительно метнулись в разные стороны. Одна оказалась прямо у него перед глазами, и он успел разглядеть, что она выбрасывает крохотную молочную струйку.

Перед его носом мелькнула рука Вудмена с пипеткой. Торпеда унеслась прочь. Вобрав в пипетку несколько капель, Вудмен извлек ее из ручейка и внимательно рассмотрел содержимое.

— Так и есть, — пробормотал он.

В пробирке плавали точечки, еле различимые простым глазом.

— Яйца… — сказал Вудмен.

— Яйца? Но… но это же молодь! Те торпеды были гораздо больше.

— Верно, Рикки! А знаешь, во что разовьются эти яйца? В новые торпеды? Как бы не так! Если только их жизненный цикл не составляет дичайшего исключения, из них выведутся маленькие псевдогидры.

Рикки перекатился на спину и посмотрел на зоолога.

— Но что же тогда большие торпеды?

— Видишь ли, дело, на мой взгляд, обстоит так… Ты что-нибудь знаешь о чередовании поколений у земных кишечнополостных? Особенно у гидроидных вроде обелии? Сидячее поколение некоторое время размножается вегетативно, почкованием. Затем они начинают продуцировать почки, которые развиваются уже не как родители. Они отделяются и начинают плавать самостоятельно. Они питаются, растут и в конце концов вырабатывают яйца или сперму, а из оплодотворенных яиц развивается новое сидячее поколение. Ну, а здесь формы, ведущие свободное существование, — торпеды — начинают откладывать яйца, едва отделившись от родителя. Они спариваются через несколько минут после выхода в воду, а кладка начинается сразу же после оплодотворения. Но жизнь торпед с этого только начинается. Они плавают по озерцу, едят и растут, а достигнув взрослой стадии, приплывают к старым псевдогидрам, которые их поедают и используют полученные питательные вещества, чтобы продуцировать новую серию крохотных торпед. Понимаешь?