Космические скитальцы - [25]

— Да, это было настоящее приключение, — подтвердил Хауэлл. — Но оно еще не закончено. Скольких тварей вы видели?

Кетч промолчал, глядя на Брина.

— Шесть… семь. Нет — всего восемь, — сказал Брин. — И мы всех их поубивали! Не помню, когда еще я был таким хорошим стрелком!

— Ничего подобного! — впервые подал голос Кетч. — Мы все стреляли в того, который пытался открыть люк. Его практически размазали. Я шлепнул еще двоих, прежде чем их корабль взорвался. Я думаю, Карен достала еще одного…

— Мы должны быть уверены, — сказал Хауэлл. — Я пойду проверить…

И вновь приемник разразился воем. Теперь Хауэлл догадался, каким образом они передают информацию или задают вопрос. Мычание создавалось не одним тоном, а диссонирующим сочетанием частот. Вместо четких модуляций и чередования гласных и согласных звуков получался шум, как от дюжины ненастроенных инструментов. Поэтому любое сообщение передавалось всплеском звуков, по отдельности неразличимых для человеческого уха. Впрочем, органы речи человека также не могли бы воспроизвести подобное.

— Я полагаю, теперь корабль-личинка убедился в гибели своего напарника, — сообщил Хауэлл. — И в скором времени собирается привести сюда товарищей, чтобы расправиться с нами — и на этот раз основательно.

Кетч резко встал.

— А пока я собираюсь устроить охоту на оставшихся тварей, поскольку не уверен, что истребили всех. — И, видя, что Хауэлл пытается что-то возразить, добавил: — Прежде я ни разу не бывал в перестрелке, но поохотился в жизни немало, и лучше других, думаю, подхожу для этой работы!

С этими словами он вылез через люк и спрыгнул на землю.

— Оставайся с Карен, Брин, и слушайте, — сказал Хауэлл. — Если твари носят скафандры, то у них ограниченный запас воздуха для дыхания. Но кто-нибудь из них может появиться на “Маринте” и попытаться уничтожить ее. Они же не знают, насколько мы пострадали! Наблюдайте!

Он спрыгнул на землю вслед за Кетчем. В воздухе чувствовалось присутствие хлора и озона, к которым примешивались дым и вонь, исходившая от тлеющей зелени. Малоприятное сочетание, дополнявшееся тошнотворным запахом горелой плоти.

Кетч шел мимо воронок от взрывов, держа ружье на изготовку. Любая из уцелевших тварей-личинок, оставшись в изоляции на планете, где воздух не годится для ее дыхания, не сможет прожить хоть сколько-нибудь долго. Убедившись в безнадежности своего положения, она попытается нанести максимальный ущерб тем, кто взорвал ее корабль. Другой цели, кроме уничтожения, у нее просто не может быть.

Поэтому Хауэлл следовал за Кетчем, чтобы подстраховать и в случае надобности защитить его. Ветра почти не было, густой дым поднимался к небу, унося омерзительные запахи. Кетч держал путь к обгоревшему лесу, где, по его мнению, должны были прятаться уцелевшие личинки. Ему не надо было напоминать об осторожности — медленно продвигаясь вперед и постоянно переводя взгляд с предмета на предмет, он был сама бдительность.

Но вот что-то зашевелилось среди ветвей футах в двадцати над землей. Как всякий охотник, Кетч поднял глаза, вглядываясь в листву над головой.

И сразу же раздался выстрел Хауэлла. Одновременно с этим воздух прорезал поток бластерных зарядов, сверкавших как факелы. Кетч застыл в недоумении.

На землю упал бластер, а следом свалилось что-то тяжелое.

Это была одна из уцелевших тварей. Засев на дереве, она устроила засаду, угнездившись в переплетении лиан. На те несколько секунд, что Кетч отвлекся на шум, он стал отличной мишенью, и тварь выстрелила. Но Хауэлл успел опередить ее.

Тут же, заметив какое-то шевеление внизу, он снова выстрелил, и еще одна тварь упала замертво.

Кетч негодовал, не думая, что секунду назад мог умереть и что Хауэлл спас его жизнь. Казалось, ему было важнее выстрелить самому, чем дать это сделать Хауэллу.

— Какого черта?! — взорвался он. — Выстрел был мой!

— Здесь тебе не спортивные соревнования, — возразил Хауэлл. — Это серьезная работа! К тому же довольно грязная! Нас здесь только четверо. И помощи ждать неоткуда.

— Но выстрел был мой! — сердито настаивал Кетч. — А ты присвоил его!

Хауэлл пожал плечами.

— Здесь поблизости бродит еще одна тварь. Она твоя. Если увидишь, что она в меня целится, я не стану возражать, если ты ее прикончишь, — сказал он. — А вообще, нам пора проверить их корабль. Вряд ли они, считая нас погибшими, воспользовались скафандрами длительного действия. Но если эти существа носят их постоянно, тогда там, может, еще кто-то есть.

Он повернулся и зашагал к кораблю-личинке, настороженно поглядывая по сторонам. Кетч следовал за ним, все еще расстроенный. Его самолюбие охотника было уязвлено. Всю жизнь он пребывал в полной уверенности своей неуязвимости. Он охотился лишь на животных, которые не могли напасть на него. Теперь, когда противник стал по-настоящему опасен, он продолжал воспринимать столкновение с ним как спортивную охоту, и даже последние события не заставили его поверить в реальность угрозы для жизни. Хауэлл хотел успокоить приятеля, но не знал, как.

Они подошли к поврежденному кораблю-личинке, держа оружие наготове. Кругом царила тишина, нарушаемая лишь треском догоравших деревьев. В воздухе стоял запах хлора, еще больше усилившийся, когда они вошли внутрь.