Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм - [110]
Отряд медсестер находился на площадке, готовый действовать в случае, если кто-то из актеров потеряет сознание. Каждый артист должен был принимать солевую таблетку дважды в день. Костюмы и маски продувались с помощью контейнеров со сжатым воздухом между дублями, правда, без особого эффекта. Артисты не могли носить маски дольше двух минут подряд, и хотя Фриборн предусмотрел возможность их быстрого надевания и снимания, на деле это оказалось крайне сложным. Множество трубок было порезано, чтобы через разжатые челюсти в перерывах между дублями проходил воздух. Наконец, Фриборн изобрел «специальный дыхательный аппарат… что-то вроде насадки на нос артиста, в которой были две трубочки, идущие в ноздри». Это позволяло выдыхаемому воздуху уходить наружу, частично решая проблему. Но это изобретение появилось довольно поздно, и большую часть съемок эпизода артисты провели практически в агонии от накопленного углекислого газа.
Один из артистов, Дэвид Чархам, отчетливо помнит съемки сцены, в которой племя Смотрящего на Луну, проснувшись, обнаруживает рядом таинственный монолит и принимается исследовать его. «Нужно было проснуться, бегать и прыгать вокруг, а потом приблизиться к нему, успокоиться, остановиться. Я очень тяжело дышал, у меня стучала кровь в голове. Чтобы дотянуться и притронуться к нему, потребовалось много усилий. Было трудно хотя бы не отключиться в этот момент. А надо было осуществить лишь небольшое аккуратное движение».
Чархам дотронулся до монолита позже Рихтера. Весь эпизод был снят без звука – и Кубрик мог обращаться к Дэну, который умудрялся отвечать ему, не двигая маской. Кубрик не сообщил Рихтеру заранее, что Уильям Сильвестр, облаченный в скафандр, уже дотрагивался до другого монолита в сцене его обнаружения в кратере Тихо девятью месяцами ранее.
«Нужно было все время находиться в полуприсяде, это очень утомляло, – вспоминал Рихтер. – И нужно было контролировать тело, не позволять ногам дрожать от напряжения… Я протягиваю руку, но не дотрагиваюсь. Все выглядит так, будто я его коснулся, но поскольку лапы костюма были в пыли, а я знал, что дублей будет много, то не хотел испачкать монолит».
Увидев это, Кубрик немедленно сказал: «Нет, нет, нужно касание».
Из-под маски раздался голос Рихтера: «Боюсь, я его совсем запачкаю».
«Ничего, почистят», – ответил режиссер. Затем он показал Дэну кадры съемки Уильяма Сильвестра, движение которого следовало повторить.
Художник-мультипликатор Колин Кантуэлл вспоминал процесс съемки этого момента. «Стэнли руководил Дэном, и это было невероятные минуты. “Теперь отшатнись от него… Да!”» Конечно, актерская игра Дэна была на высочайшем уровне… И все это абсолютно безмолвно, но до мурашек на теле». Он рассмеялся: «Ради таких моментов стоит жить».
Ни один съемочный день не был таким тревожным, как день съемки атаки леопарда 18 сентября. Поскольку работа над эпизодом постоянно затягивалась, дрессировщик Терри Дагган занимался с леопардом «борьбой» уже почти год, и у них образовалась крепкая дружба. Однако он снимал обручальное кольцо всякий раз, когда работал с ним. У зверя не были подстрижены когти, и он бы не хотел оказаться в опасности, если леопард заденет кольцо. Он также всегда надевал прочный армейский жилет, так что неосторожная царапина могла появиться только на ткани, но не на коже.
Хотя леопард хорошо знал Даггана, он никогда не видел его в костюме питекантропа. И он не знал Рихтера, который согласился участвовать в сцене, конечно, не без страха. И огромная кошка не была знакома с киностудией, яркими прожекторами, нервной съемочной группой и громкими командами. Животное было расположено на вершине скалистого утеса, над Дагганом – новоиспеченным приматом, кормящимся в пыли внизу. За ним нервно кормился Рихтер. В фильме в сцене присутствуют и другие австралопитеки. Но поскольку они отказались участвовать в настоящем нападении животного, их снимали отдельно и позже включили в изображение с помощью скрупулезной ротоскопной анимации.
Во время съемки вся съемочная группа находилась за барьером. Присутствовали Стюарт Фриборн и его жена Кэйтлин, однако, когда этот момент обсуждался с Дэном Рихтером в 1999, всплыли некоторые другие подробности.
«Мне интересно, у вас есть какие-то воспоминания о той съемке?» – спросил Рихтер.
«Да, – ответила Кейтлин. – Отлично помню того леопарда».
«Да уж, – сказал Рихтер. – У нас были какие-то меры предосторожности?»
«Нет, – сказала Кейтлин. – Только для Стэнли. У него была целая клетка».
«Да, вокруг него была клетка, – добавил Стюарт. – Забавно, не правда ли?»
«Он был единственным, кто был в клетке, – продолжила Кейтлин. – Ни у кого не было никакой защиты».
«А как выглядела эта клетка?»
«Как клетка для льва», – ответила Кейтлин.
«Она закруглялась к верху, – вспоминал Стюарт. – Из нее он режиссировал».
Что касается Рихтера, он отчетливо помнит, что «все были на нервах, глядя, что Стэнли в чертовой клетке; у него никаких проблем». Прежде чем началась съемка, Дагган немного поборолся с леопардом, чтобы тот знал, кто находится в костюме. И, конечно, уверил беспокойного Дэна, что если что-то пойдет не по плану, он все уладит. После несостоявшегося прыжка, когда леопард, озадаченный ярким светом, не двинулся с места, они начали снова. «Мотор!», зверь прыгает на Даггана, как и планировалось – но вдруг замечает интересный объект: вторую обезьяну. Забыв о Даггане, он направился к Рихтеру. «Не знаю, приближался ли к вам леопард, смотря прямо в глаза, но, поверьте, это приводит в некоторое замешательство, – вспоминал Рихтер. – Я знал: “Не бежать”, и я доверял Тэрри. Он сказал: “Не бойся, я все улажу”. Он прыгнул на леопарда, покатился с ним, и я дал деру». На вопрос, действительно ли он побежал оттуда, пока животное было занято, Рихтер ответил отрицательно: он просто очень быстро покинул сцену.
Подлодки и их команды до сих пор остаются загадками. Как и многомачтовые военные суда, которые царили на море в век паруса, подлодки сочетают в себе все последние технические достижения человечества. Компактные и самодостаточные, управляемые высокопрофессиональными командами, они являются воплощением современных достижений. Как устроены эти таинственные корабли, как они проектируются и управляются и почему некоторые добровольно соглашаются провести часть жизни на борту такого судна? Эта уникальная и увлекательная книга даёт простые ответы на эти и другие вопросы и расскажет о множестве тайн, которые скрывают в себе подводные лодки.
Настоящая книга Я. К. Маркулан, так же как и предыдущая ее книга «Зарубежный кинодетектив», посвящена ведущий жанрам буржуазного кинематографа. Киномелодрама и фильм ужасов наряду с детективом и полицейско-шпионским фильмом являются важнейшим оплотом буржуазной массовой культуры. Они собирают наибольшее количество зрителей, в них аккумулируются идеи, моды, нормы нравственности и модели поведения людей капиталистического мира. В поле внимания автора находится обширный материал кинематографа капиталистических стран, в том числе материал фильмов, не шедших в нашем прокате.
В книге собраны кинорецензии к более, чем шестидесяти фильмам – Бергмана, Феллини, Кустурицы, Джармуша, Финчера, Иньярриту, Ромма, Кончаловского и других известных мастеров кино.
Учебное пособие «Кинематограф Австралии и Новой Зеландии» посвящено исследованию экранного искусства далекого тихоокеанского региона. Сегодня, когда кинематографисты этих стран уверенно входят в элиту мирового кино, особенно важно проанализировать причины столь беспрецедентного успеха. Это второе, дополненное издание монографии автора, в котором прослежена вся история австралийской и новозеландской кинематографий с момента зарождения до наших дней. Книга написана в живой и увлекательной форме, что делает ее интересной и познавательной не только для специалистов, но и для самого широкого круга читателей.
"Великий человек, яркая личность, Божий дар Беларуси" - так Михаила Николаевича Пташука называли еще при жизни наши современники и с любовью отмечали его уникальный вклад в развитие отечественного, российского и мирового кинематографа. Вклад, требующий пристального внимания и изучения. "И плач, и слёзы..." - автобиографическая повесть художника.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.
Книга рассказывает о жизни и творческом пути знаменитой актрисы Любови Петровны Орловой. В издании представлено множество фотографий актрисы, кадры из кинофильмов, сценическая работа....
Один из основателей и постоянных участников театра Александр Демидов возвращается назад в безрассудные 90-е годы и с поразительной честностью делится своими воспоминаниями о том, как создавался самый смешной театр страны и что происходило в его закулисье. Динамичная и смешная, честная и эмоциональная книга, написанная в форме дневников. Только в «Квартере Я» читатель сможет познакомиться с легендарным театром лично и узнать о мыслях и чувствах ее участников. Текст книги Демидова получился не менее искрометным, чем сценарии пьес и фильмов квартета.
«Фильмы — они как люди, живущие с тобой рядом. Фильмы стали такой важной частью моей жизни, что я не могу спокойно жить без них. И я подумал, что фильмы — это то, что я хочу дать другим людям». Иллюстрированная творческая биография одного из самых авторитетных режиссеров в истории, короля «гангстерского» кино и создателя таких фильмов, как «Таксист», «Славные парни», «Банды Нью-Йорка», «Отступники», «Остров проклятых», «Авиатор», «Волк с Уолл-стрит» и многих других. Его имя известно всем, его вклад в кинематограф невозможно переоценить (что подтверждают больше 100 наград и премий). В детстве Скорсезе мечтал быть священником, но в итоге сделал выбор в пользу кинематографа.
Мировой бестселлер! Теперь «Друзей» можно не только смотреть, но и читать! Эта книга – больше, чем просто рассказ о съемках и интересных фактах, это – самое настоящее исследование популярности сериала. Как ему удалось так долго продержаться на экранах? Как он смог стать частью каждого из нас и сделать почти каждого жителя планеты чуть ближе друг к другу? Ответ прост – авторам удалось создать шестерых друзей для каждого из нас. Мы возвращаемся к сериалу, когда нам весело и когда нам грустно, когда мы болеем или после тяжелого рабочего дня – сериал обладает своей собственной уникальной атмосферой, в которую всегда хочется вернуться.
Хаяо Миядзаки – величайший аниматор в мире. И просто волшебник. В этом сходятся все, кто хоть раз видел его творения: «Мой сосед Тоторо», «Принцесса Мононоке», «Унесенные призраками» и множество других полнометражных мультфильмов. Феномен Миядзаки в том, что он достучался до ребенка в каждом из нас. Он оставляет мир серьезных и взрослых людей другим режиссерам, а сам окутывает нас счастливым миром детства. В его работах оживают фантазии, страшилки и мечты. Мы знаем, что хранитель леса сейчас спит, но скоро наступит ночь, и он выйдет на прогулку.