Кошмар на улице с вязом - [72]

Наташка с трудом отлепилась от бокала.

– Ну так, это… Игорь Родионович перед смертью, мягко говоря, совсем с катушек слетел. В последние дни только своего деревянного идола любил. Мне кажется… – подруга помедлила и, переведя на меня укоризненный взгляд, неуверенно договорила: – смерть была для него избавлением.

Татьяна деловито разглаживала клеенку, делая вид, что ничего важнее этого дела для нее нет.

– Танюша, так что же с сочувствием? Впрочем, зачем его выражать человеку, совершенно постороннему Игорю Родионовичу.

– Да, – легкомысленно поддакнула Татьяна. – Бог дал, Бог взял. Чего ж тут переживать.

– Что за люди приезжали смотреть участок Каретникова? На какой машине?

Я поискала глазами чашку, не нашла и, отняв у подруги бокал, отлила себе «медовухи» в Татьянин бокал. Она оторвалась от клеенки и завороженно проводила его глазами.

– Люди? Приезжали, да. Обыкновенные. На тракторе приезжали… Потом на машине. Разные люди. Думали, не все сгорело. Эк тебя с вопросами-то проняло! Не знаю я никаких людей!

– А где живет страховщица? Кажется, она последняя видела Игоря Родионовича в живых. В минувшую субботу.

– Известно, где. У себя дома.

– А точнее?

– А точнее, может и у Колобухина жить. Они вроде опять сходиться собирались. Нинка за версту чует, где деньгами пахнет. У Колобухина своя фирма – веники вяжет да продает. Под заказ работает. Сейчас ведь у всех состоятельных собственные бани.

У Наташки выскользнул из рук бокал и с громким стуком возвестил о стыковке со столом. Содержимое щедро выплеснулось на печенье.

– Мелиорация нужна, однако, – озабоченно пробормотала подруга, оглянулась в поисках чего-нибудь подходящего, не нашла и заметила, что печенье с медовой пропиткой, пожалуй, будет гораздо вкуснее. Татьяна не возразила, тупо пялясь на печенье.

– Этот Колобухин… Он далеко живет?

– Да на другом конце деревни. Зеленый такой дом, с этим, как его…

– Мезонином? – брякнула я, некстати вспомнив классику.

– С ним самым. От ветра, как бешеный, вертится. А он вам зачем?

– Мезонин нам на фиг не нужен, – рассудительно добавила Наташка. Загрузив подмокшие крошки печенья в чайную ложку, она сосредоточенно возила ее по столу, старательно обходя препятствия. – Нам страховщица нужна. Машину застраховать.

– Ну тогда езжайте мимо Колобухина в соседнюю деревню. Скорее всего, Нинка сейчас у себя дома. Печку ей ломают. Газовый котел собралась ставить. Третий дом, если по правую руку. Только не говорите, что я послала. Нинка уж больно завистливая. Язык как помело. Ей вообще верить нельзя. Сочинять любит – хлебом не корми.

Татьяна встала, намереваясь незамедлительно с нами расстаться, но вынуждена была сесть. Сидя ей было удобнее реагировать на мой вопрос. Я спросила адрес, по которому расположен гостеприимный дурдом жены Игоря Родионовича.

– Не скажу! Еще не хватало мне грех на душу брать. Да что вам на месте-то не сидится?! Кто вам Родионыч? Сват? Брат?

– Меценат! – отрезала Наташка. – Благодетель иными словами. Хотим ему долг отдать. Последний. И я…ай!

Мой легкий пинок под столом достиг цели. Надо же, не промахнулась! Наташка подпрыгнула, осеклась и уставилась на меня, а я – на фикус.

– Нам пора, – с сожалением пробормотала я, не отводя глаз от сочных темно-зеленых листьев. – Печку страховщице сломают, потом ищи ее.

– Ну так оторвись от пальмы и поднимайся! – Наташкино раздражение выплеснулось из нее, как «медовуха» из бокала. – Такое впечатление, что ты собралась цветок обглодать. Божья коровка, блин! Травоядная.

Прощание с Татьяной носило скомканный и суетливый характер. Она, не глядя, пыталась навязать мне свой плащ вместо моей куртки, сетовала на то, что мы мало посидели, и приглашала «когда-нибудь» в гости. Если она, конечно, будет дома. Мы обещали «как-нибудь» заехать. Если, конечно, она будет дома. В промежутках Наташка, путаясь в рукавах своей куртки, успевала уточнять детали технологического процесса приготовления рулета, а также места произрастания белых грибов.

– На всякий случай дай нам номер своего мобильника, – отвернувшись и делая вид, что роюсь в Наташкиной сумке в поисках ключей от машины, вклинилась я в общую неразбериху.

– Сейчас! – Татьяна метнулась в комнату, но на пороге остановилась – споткнулась об умную мысль. Медленно развернулась и оживленно залопотала о том, что совсем разум потеряла. Мобильника у нее отродясь не имелось. Он тут же и возмутился, отозвавшись приятной мелодией звонка. Реакция на него была неоднозначная. Наташка, сумев-таки попасть в нужный рукав, машинально начала его стягивать. Татьяна, судорожно перехватив ворот халата у горла, вытянула губы в трубочку и скосила глаза в сторону по максимуму. Такое впечатление, что до сего момента ни разу не слышала музыкальное соло мобильников.

– Звонят! – добродушно подсказала я, выгребая из сумки ключи. – О! Перестали звонить.

– Ага, – согласилась со мной Татьяна и вернула глаза на место. – Это, наверное, подруга у меня телефон забыла.

– Та, которая обещала приехать и не приехала, – догадалась Наташка. – Не приехала и в результате забыла у тебя телефон. – Она отрешенно посмотрела на свою куртку и сунула ее под мышку. – Ир, ключи отдай. Все еще помню, что за рулем. Надо же!