Кошки не всегда молчат - [171]

– Я его видела… – тихонько сказала Рике. – Во сне. Второго упыря.

– Ох ты ж, – удивилась Илзе. – И что он?

– Проклинал Фауля. Сказал, что его погубит родная кровь. Его там подводная лодка ждала во фьорде, по-моему. И вот, смотрите.

Рике взяла фотоальбом со старыми фотографиями и открыла на странице, где были офицеры-дойчи с девушками на набережной. Помешкала, встала и достала из куртки ещё одно фото. Приложила его к альбомному.

– Это Фауль, – сказала она. – А вот мой дедушка Арне. Я не могла понять, на кого похож Фауль, будто где-то его видела. А здесь, смотрите, Илзе – одно лицо. А вот тот, второй, из моего сна…

– Получается, твой дедушка – сын Гудрун и Фауля? – Илзе вздохнула.

– А я – его правнучка. Он тогда в подвале тоже кричал, что я его крови… Как же так, Илзе? Как может человек быть родственником этой твари?

Рике спрятала лицо в руках.

– Понимаю тебя, милая, – ласково сказала госпожа Лунд. – Но тут нет ничего страшного. Мне всю жизнь твердили, что я родственница тварей. Как видишь, справилась. И в тебе нет ни капельки от этих ожесточившихся людей… и нелюдей. Ты не несёшь ответственности за их преступления. И если поменьше распространяться, то и вовсе – никто никогда ни в чём не упрекнёт, хотя и упрекать-то не в чем, наоборот. Получилась так, что именно ты замкнула это страшное кольцо. И не поддалась на посулы Упыря – а избавила от него город и страну. Ты герой. Помни это.

– Я все ваши амулеты растеряла, – всхлипнула Рике. – Ничегошеньки не осталось. Иконку Улле, а может, она его хранила как-то… И мамин браслет даже…

– Зато ты нашла себя, – Илзе придвинулась и погладила Рике по волосам. – Обрела свою силу. Ведь что такое память, любовь, дружба? Это же волшебство. Просто оно настолько обыденно, что мы его привыкли не замечать.

Рике вытерла слёзы рукавом.

– Говорят, если уничтожить могущественного колдуна, к тебе переходит его сила, – сказала Илзе.

– Не надо мне никаких его сил, – буркнула Рике. – Ничего хорошего в них нет.

– И вот ещё положительный момент, – хмыкнула наставница. – Теперь знаю, кто наложил на тебя порчу, что я забрала, и смогу лучше ей противостоять. Да и Гудрун сгинула.

– А другие ведьмы? – спросила Рике. – Вы же говорили, что они тоже могут быть замешаны.

– Знаешь, теперь я думаю, что мы справимся. – Илзе хихикнула. – Есть ощущение, что без божественного покровительства тут не обошлось.

– И кто же нам покровительствует? – Рике взяла чашку с кофе и смотрела из-за неё на Илзе испуганными глазами.

– А в какой ковен ты собираешься вступать? Как он называется?

– Ласточки… Фрейи?

– То-то же. – Илзе кряхтя поднялась. – Пойдём-ка на кухню, перекусим. Проголодалась я.

В дверях она обернулась.

– И ещё: ты пробудила город от страшного сна, в который он неумолимо погружался. Это очень хорошо, хотя и далеко не всё. А сон разума рождает чудовищ, как известно.

– Где-то я уже это слышала, – с сомнением сказала Рике.

– Конечно, слышала, милая, – и Илзе звонко засмеялась, совсем, как прежде.

…Посвящение в ведьмы назначили на канун Бельтана[33], перед Вальпургиевой[34] ночью.

За день до этого Хозяйка Рисвик из-за пошатнувшегося здоровья передала знак главенства в ковене – янтарное ожерелье – своей дочери. Никто не протестовал, и Магрит Рисвик, мэр Тролльхавена, стала еще и новой Хозяйкой Ласточек Фрейи.

В ковен принимали обнажённой – символическое подтверждение того, что ведьме нечего скрывать. Но в доме было прохладно, и для Рике сделали исключение. Астрид Рисвик вручила ей тёплую льняную рубашку до колен, хотя всю остальную одежду всё-таки пришлось снять.

Ведьмы столпились полукругом за пределами пентаграммы, в центре которой стояла Рике, а на лучах разместились Магрит, её мать, Илзе Лунд, Фрита, и Лив, как одна из наиболее знакомых с Рике ведьм.

Магрит смазала ей горло, запястья и ступни ног розовым маслом. Потом сняла с неё мерку верёвкой и завязала на ней узел.

– Посвящаешь ли ты себя Богине и Ремеслу, как и мы, твои сестры в Искусстве? – спросила она.

– Посвящаю, – ответила Рике. Она понимала, что это формальность, но всё равно было не по себе.

– Что ты можешь, ведьма?

Рике вспомнила кошек.

– Я могу слышать.

Духов, танцующих на сцене и клубящихся над ямой.

– Видеть.

И камни, что летели, словно снаряды, послушные её воле.

– И повелевать.

Хозяйка Магрит символически поцеловала девушку в лоб, ключицу, грудь, живот, колени и ступни. Вручила ей верёвку с узлом.

– Храни верность своим сестрам и Богине, как эту мерку. Добро пожаловать в ковен, новая Ласточка.

Женщины захлопали. Рике смущённо улыбалась. Она переоделась, и ведьмы устроили чаепитие со сладостями. Впрочем, пили не только чай – появились несколько бутылок вина.

– Тебе ещё рано, – подмигнула Рике Лив, – а мы через часик поедем за Герресборг, в холмы, праздновать Бельтан. Должны и парни подтянуться, будет весело. Но – только для совершеннолетних!

Она засмеялась и вновь наполнила бокалы.

Илзе и Рике шли домой по набережной фьорда пешком. Уже несколько дней стояла чудесная весенняя погода, и небо не хмурилось ни одной тучкой.

– Неужели кто-то из них был заодно с Гудрун? – прервала молчание Рике. – Пропала же Дагмар… Вдруг она что-то узнала?