Кошки-мышки (Женщины. Фрагмент) - [7]
Входит хозяйка — по-прежнему в маске. У нее в руках поднос, на котором стоит вазочка с печеньем и тарелка с сыром.
ХОЗЯЙКА: Я-то на прием, там фуршет, а вот тебе в театре еще три часа сидеть.
МАССАЖИСТКА: Вы же хотели маску снять.
ХОЗЯЙКА: Не время еще.
МАССАЖИСТКА(смотрит в окно): У вас такой уютный двор… Ни одной машины.
ХОЗЯЙКА(ставит поднос на стол): Потому и уютный, что машины не впускают.
МАССАЖИСТКА(садится за стол): Вы знаете — я поняла, что необычного в этой овечке. (Показывает на картину.) У нее глаза волчьи.
ХОЗЯЙКА(наливает вино в два бокала): Разве?
МАССАЖИСТКА: Вглядитесь!
Хозяйка подходит к картине, смотрит на нее.
ХОЗЯЙКА: Действительно. Странные глаза. Хищные. Знаешь, все мы палачи или жертвы… В одном лице. Причем каждый из нас в каждой конкретной ситуации сам выбирает, кем ему быть — волком или овцой… А может, я ошибаюсь… (Протягивает бокал Лене.) Ну что? За знакомство? Не могу сказать, что приятное, но не скучное …
Не чокаются. Каждая отпивает из бокала. Закусывают печеньем.
МАССАЖИСТКА: Тамара Леонидовна, простите за бабский вопрос… Сергей Андреевич знал о том, что Славик — его сын?
ХОЗЯЙКА: Остальные вопросы, по-твоему, были мужскими?
МАССАЖИСТКА: И все-таки?
ХОЗЯЙКА: Знаешь, я начинаю верить в то, что ты — дочь Валентина… Сочетание комсомольского нахальства и ослиного упрямства!
МАССАЖИСТКА: Правда? Вы реально считаете, что я на него похожа?
ХОЗЯЙКА: Практически. А вообще — Санта-Барбара какая-то…
МАССАЖИСТКА: Вот это хотелось бы на диктофон. Предъявить в редакции и потребовать надбавку. За талант перевоплощения.
ХОЗЯЙКА: Не поняла…
МАССАЖИСТКА: А что непонятного? Я Валентину Ивановичу не дочь. Моя мама не была знакома с Платоновым.
ХОЗЯЙКА: Как же они работали в одном театре и не были знакомы?
МАССАЖИСТКА: Да не работали они вместе.
ХОЗЯЙКА: Я ничего не понимаю. Ты действительно сумасшедшая? Ненормальным алкоголь можно? (Морщится и потирает шею.)
МАССАЖИСТКА: В малых дозах — в любом количестве. С Платоновым в одном театре играла Мария Кудина. Которой вы письмо писали… А мои родители погибли в автокатастрофе. Когда я была маленькой. Я в детдоме выросла, в Челябинске.
Долгая пауза.
ХОЗЯЙКА: Значит, ты ВСЁ придумала?.. И про Славика?..
МАССАЖИСТКА: Не-е-ет. Придумала я только про себя. А вот про Славика — правда.
ХОЗЯЙКА: А про мужа?
МАССАЖИСТКА: Какого мужа?
ХОЗЯЙКА: Ну… это… (снова морщится, крутит шеей.)
МАССАЖИСТКА: Болит? Тамара Леонидовна, давайте я закончу.
ХОЗЯЙКА: Рассказ?
МАССАЖИСТКА: Массаж.
ХОЗЯЙКА: Опять хочешь меня за горло взять?
МАССАЖИСТКА: Исключительно за шею, и очень нежно. Только пистолет уберите, ладно? Он же у вас не настоящий. В лучшем случае газовый. Потом целый день квартиру проветривать…
Хозяйка убирает пистолет в ящик шкафа. Затем садится на стул в центре комнаты, спускает халат с плеч.
МАССАЖИСТКА: Спасибо за доверие.
Лена начинает массаж.
ХОЗЯЙКА: Может, сейчас полегче станет… А то голова закружилась. Всё перепуталось. Ты — не дочка, Славик — не сын… своего папы. Картина, в которой Гамлет узнает, что он сын Клавдия… И все-таки — это правда?
МАССАЖИСТКА: Что конкретно?
ХОЗЯЙКА: Что Славик к тебе уходит.
МАССАЖИСТКА: Правда. А что такого? Нормальное дело. Вот вы с Платоновым: жили долго и счастливо… И развелись в один день. Сначала журналы ваши фото печатали. Папа-мама-я, образцовая семья! А потом поехал отец семейства на гастроли — и встретил там молодую и красивую артистку. И привез в столицу, в свой театр. А она его через год увела из семьи. Ваша история с Платоновым повторилась. Вы в провинции нашли мужа, он — жену. Круг замкнулся. Бывает…
ХОЗЯЙКА: Ну хорошо, допустим… А жена Славика здесь при чем? Она мужа ни у кого не отнимала.
Пауза.
МАССАЖИСТКА: Тамара Леонидовна, вот вы — актриса…
ХОЗЯЙКА(усмехается): Допустим.
МАССАЖИСТКА: Что значит — допустим?
ХОЗЯЙКА: Хорошо. Я — актриса. И что?
МАССАЖИСТКА: Вы всю жизнь играете разных женщин. И практически все истории — про любовь. А вы сами в нее верите?
ХОЗЯЙКА: Если бы я не верила, если бы сама не любила — неужели я могла бы играть?
МАССАЖИСТКА: Тогда почему вы говорите: «хищница», «увела»?… Я не хищница. Влюбилась, как кошка. Это правда.
ХОЗЯЙКА: Кошка — тоже хищник. И для мышки она — как для человека тигр…
МАССАЖИСТКА: Кошки… мышки…
Пауза. Обе молчат. Лена продолжает делать массаж.
МАССАЖИСТКА: Конечно, после всего того, что я здесь наговорила, симпатии ко мне вы не испытываете. Впрочем, как и доверия. Но я действительно люблю Славика. Когда шла брать у него интервью, думала — избалованное дитя. А оказалось — нервный ребенок знаменитых родителей. Хотя, он и родителей-то не особо видел. Платонов — на гастроли, вы — на съемки… А воспитывала Славика в основном ваша сестра. У которой своих детей не было. Один ребенок на две семьи… Может, ваша сестра догадывалась, что он ей — не племянник, а сын ее мужа?..
ХОЗЯЙКА: Не думаю.
МАССАЖИСТКА: Вы уверены?
ХОЗЯЙКА: Практически да.
МАССАЖИСТКА: Ну, вам виднее… (Пауза.) А я люблю Славика. И хочу быть с ним.
ХОЗЯЙКА: Один философ вопрос «Быть или не быть?» заменил на «Быть или иметь?».
МАССАЖИСТКА: Для меня со Славиком это одно и то же.
«По сюжету „Последний герой“ — нечто напоминающее притчу, мораль которой позаимствована из „Сказки о рыбаке и рыбке“. Безработный романтик Витя с женой учительницей Люсей, почти как пушкинская старуха, методично набивают цену за кровные метры, и их квартира действительно дорожает день ото дня. Вот только несговорчивое семейство ни в какую не соглашается на переезд меньше чем за миллион долларов. Здесь господину Марданю вроде самое время уклониться от сюжетных стереотипов и явить чудо — хотя бы такое близкое сердцу бизнесмена, как пачки с купюрами в руках у бедной учительницы.
Казалось бы, игра в «дочки-матери» — это что-то сугубо детское, сладкое воспоминание далекого детства, когда маленькие девочки, поучая своих кукол, стараются ощутить себя хоть немного старше. Название «Дочки-матери» избрал для своей пьесы Александр Мардань, хотя ее героини давно уже не маленькие девочки. Тогда что, или кто принуждает их вести эту странную игру? Обстоятельства? Немилосердный кукловод? А может быть, это просто розыгрыш и шутка?Этот спектакль — современная и откровенная история двух женщин, между которыми, на первый взгляд, нет и не может быть ничего общего.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разведенные мужчина и женщина, каждый на своей кухне, варят борщ и размышляют о жизни, счастье, об одиночестве в браке. Волею случая герои знакомятся, едут в Париж (выиграли путевку), теперь они вместе, а «в четыре руки борщ вкуснее получается». Пьеса о том, что нам очень трудно услышать кого-то, кроме себя, а когда нам это удается — жизнь меняется к лучшему.
В эту ночь в жизни успешного бизнесмена и его жены происходит ряд невероятных событий: романтический вечер меняется ночью, полной удивительных инцидентов, которая завершается драматическим рассветом. Букет подснежников станет символом призрачных надежд, которые волнуют сердце, а появление ночного визитера принесет смятение в сердце главной героини. Мистический сюжет захватывает и интригует до самого финала. Каким он будет?