Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг - [10]

— Эдмундсон, из министерства иностранных дел, сэр, — доложил секретарь.

Полковник заморгал, словно собирался снова заснуть, но не заснул, а пробормотал:

— Третий секретарь нашего посольства в Рамате — был там как раз во время революции, правильно?

— Да, сэр.

— В таком случае с ним стоит поговорить, — сказал полковник без всякой интонации.

Он устроился в кресле поудобнее и стряхнул часть пепла со своего пиджака.

Мистер Эдмундсон оказался высоким светловолосым молодым человеком, безукоризненно одетым. На его лице застыло выражение легкого неудовольствия.

— Полковник Пайквэй? Я Джон Эдмундсон. Мне сказали, что вы, возможно, захотите поговорить со мной.

— В самом деле? Ну что же, им виднее, — сказал полковник Пайквэй и кивнул: — Садитесь.

Его веки вновь начали смыкаться, но прежде, чем они закрылись совсем, он спросил:

— Вы были в Рамате во время революции, не так ли?

— Да. Поверьте мне, это было ужасно!

— Допускаю. Ведь вы были другом Боба Роулинсона, да?

— Я его прекрасно знаю, мы с ним действительно друзья.

— Были друзья, — поправил полковник Пайквэй. — Он погиб.

— Да, сэр, я слышал. — Эдмундсон на минуту замялся. — Но я не был уверен…

— С нами вы не должны осторожничать, — сказал полковник Пайквэй. — Мы здесь знаем все. Ну, а если чего не знаем, то делаем вид, что знаем. Роулинсон и Али Юсуф пытались улететь, и о самолете с тех пор ничего не было слышно… Он мог приземлиться в каком-нибудь безопасном месте, но мог и разбиться… Обломки самолета и два трупа найдены в Арольских горах. Завтра новости появятся во всех газетах. Правильно?

Эдмундсон согласился.

— Мы должны все знать, — сказал полковник. — Для того и существуем. Самолет разбился в горах. Возможно, плохие погодные условия. Но есть причины подозревать, что это — диверсия. Взрывное устройство с часовым механизмом. У нас еще нет окончательных данных. Самолет разбился в труднопроходимых местах. За его нахождение была назначена награда, но все это, к сожалению, требует времени. Мы вынуждены были отправить своих экспертов на место аварии для тщательной проверки. Бюрократии, конечно, выше крыши. Обращения к иностранным правительствам, получение разрешения от министров, подмазывание… я уж молчу о местных крестьянах, прибирающих все, что может пригодиться в хозяйстве.

Он умолк и посмотрел на Эдмундсона.

— Все это очень, очень печально, — промолвил Эдмундсон. — Принц Али Юсуф был просвещенным правителем с демократическими принципами..

— Да, наверное, бедняга таким и был, — сказал полковник Пайквэй, — но мы не можем себе позволить тратить время на грустные истории о смерти просвещенных правителей. Все, что от нас требуется, — это делать запросы и наводить справки для заинтересованных сторон, то есть для тех, к кому расположено правительство Ее Величества. — Он мрачно посмотрел на собеседника. — Чувствуете, Куда я клоню?

— Ну, я слышал кое-что… — Эдмундсон говорил неуверенно.

— Вы, должно быть, знаете, что ничего ценного на месте катастрофы обнаружено не было — ни на трупах, ни среди обломков, и местные жители тоже, кажется, ничего интересного не нашли. А что вы слышали?

— То же самое.

— И вы не думаете, что нечто ценное все же должно было бы быть найдено? Тогда зачем вас ко мне прислали?

— Мне сказали, что вы хотите задать мне несколько вопросов, — натянуто произнес Эдмундсон.

— Если я задаю вопрос, я хочу получить на него ответ, — наставительно изрек полковник Пайквэй.

— Естественно.

— Но вам, похоже, это не кажется естественным. Боб Роулинсон разговаривал с вами перед тем, как они пытались скрыться? Али доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Ладно, к делу. Так Боб говорил вам что-нибудь?

— О чем, сэр?

Полковник Пайквэй устремил на собеседника тяжелый взгляд и почесал ухо.

— Ну, ладно, — проворчал он, — вы замалчиваете одно и не хотите говорить другого. Будем считать, что вы и в самом деле не знаете, о чем я говорю.

— Я думаю, что… — осторожно и неохотно начал Эдмундсон. — Что Боб хотел сказать мне нечто важное…

— Ага, — сказал полковник Пайквэй с видом человека, которому наконец-то удалось вытащить пробку из бутылки. — Любопытно. Ну-ка, что вы знаете?

— Совсем немного, сэр. У нас с Бобом было нечто вроде простенького шифра. Мы обнаружили, что все телефоны в Рамате прослушиваются, а у нас иногда бывала важная информация друг для друга. Мы условились, что если один из нас в разговоре упоминал о девушке, употребляя для ее описания словосочетание «что-то неземное», это значило, что произошло нечто важное.

— Ну и… — подбодрил полковник Пайквэй.

— Ну и в день, когда Боб позвонил мне и употребил это выражение, мы договорились встретиться на нашем обычном месте, у одного из банков, но именно в этом квартале как раз тогда началось восстание, и полиция перекрыла дороги. Ни я, ни Боб не могли попасть на место встречи. И в тот же вечер Боб и Али предприняли попытку побега…

— Понятно, — сказал полковник Пайквэй. — Есть соображения, откуда он звонил?

— Нет. Он мог звонить откуда угодно.

Полковник помолчал, а затем небрежно бросил:

— Вы не знаете миссис Сатклифф?

— Вы имеете в виду сестру Боба Роулинсона? Я встречал ее в Рамате пару раз. Она была там со своей дочерью Дженнифер.