Кошка души моей - [88]
– Познакомьтесь, это Жаклин, жена Стива, а это… – Пат указала на Джанет, гордо подходящую к бабушке, – это еще один ваш внук.
И через полчаса все семеро, включая маленького Фергуса, спавшего на руке Стива, снова сидели за столом, который по мере прибавления гостей становился все более торжественным и праздничным. Стоял гомон от множества голосов, говорящих обо всем сразу и все вместе. Даже прозрачно-белое лицо Жаклин порозовело, и Чарльз, с удовольствием истинного ценителя женственности, уже говорил ей, что такого глубинного материнства в современных женщинах и не встретишь. Действительно, в каждом чуть замедленном округлом жесте, в низком грудном голосе, в тяжелой груди и широких покатых бедрах Жаклин звучала воплощенная мечта о ребенке. Пат сидела рядом со Стивом.
– Да, сейчас она просто прелестна в этой спелости. Но, ты сам знаешь, Стиви, я бы так не смогла. Я сделана из другого теста. – Пат усмехнулась и тряхнула головой, отчего по волосам брызнули золотые в свете свечей искры. Только тут Стив заметил узкую седую прядь.
– Тебе было плохо, Пат? – тихо проговорил он ей на ухо.
– Нет, слишком хорошо. Знаешь, от счастья тоже стареешь. – И невольно выдавая свои мысли, спросила, не выдержав: – Так ты узнал что-нибудь о… о том своем сыне?
Стив посмотрел на нее, внезапно до боли напомнив Милоша.
– Еще бы. Но об этом чуть позже.
А праздник разгорался. Уже были произнесены тосты и за Шервудский лес, и за здоровье королевы, и за новорожденного, и за встречу. Пламя свечей, колеблясь, причудливо освещало лица, в счастливом возбуждении все чем-то похожие друг на друга. Но Стив начал то и дело поглядывать на часы.
– Разве вы куда-то торопитесь? – удивилась Пат.
– Нет. Тороплюсь не я. – И он улыбнулся.
Приближалось одиннадцать часов – время рождественской звезды. Четвертый баронет встал и потребовал внимания, но, как и в прошлый раз, не успел он начать свой тост, как снизу раздался на этот раз тихий неуверенный стук дверного молоточка, который вряд ли был бы услышан, если б на секунду Чарльз не добился всеобщего молчания. Стук повторился, и молчание стало еще внушительней. Первой, конечно, опять не выдержала Джанет.
– Может быть, это усталый путник? – осторожно спросила она, не обращаясь ни к кому в отдельности. – Надо открыть.
– Господи, чем у тебя забита голова! – вздохнула Селия. – Ну, что же, иди открой.
И Джанет убежала. Но на этот раз снизу не донеслось ни звука. Встревоженная Пат уже хотела было спуститься, но Стив мягко остановил ее:
– Не надо. Подожди. – А Жаклин ласково улыбнулась.
И вот минут через пять, когда всеобщее любопытство уже достигло предела, широкие двери зала распахнулись, и в их резном проеме возникла Джанет, держащая за руку высокого черноволосого юношу.
– Это Милош! – торжествующе провозгласила она. – Еще один мой брат. – И, не в состоянии сдерживать больше восторг, завизжала: – Наконец-то старший! Папа, папочка, как здорово! – Бросив оторопевшего Милоша, она кинулась на шею Стиву.
Старики поднялись с мест, Джанет верещала, Жаклин уже шла навстречу юноше, улыбаясь своей тихой приветливой улыбкой, и лишь Пат, чувствуя, как оттаивает внутри тяжелый ледяной камень, лежавший в ее груди после женевского аэропорта, не отрываясь, смотрела на повзрослевшее родное лицо.
– Ты что, Патти! – тронул ее за плечо Стив. – Это и есть Милош, мой сын. Я тогда же, после нашего разговора, позвонил своим в Женеву, и они в двадцать четыре часа нашли мне этого юного сумасброда. А потом еще проще: я позвонил ему, мы по-мужски поговорили, и я взял с него честное слово, что он приедет сюда на Рождество. Правду я говорю, а, Милош?
– Правду, отец. – Он подошел поближе к Стиву, и Пат увидела, какой любовью загорелись черные глаза!
– Милош… – прошептала она и, встав, заставила себя все забыть и обняла его как родного. – Йованка умерла, но теперь у тебя будут две мамы, – шепнула она ему в закрасневшееся опущенное лицо.
– Спасибо… Спасибо за все, – так же тихо ответил он, еще ниже опуская голову.
– Да, сегодня настоящее Рождество, – подытожил Чарльз, пришедший наконец в себя или, по крайней мере, сумевший скрыть смятение под маской подлинно британского спокойствия. – Происходят настоящие чудеса и рождаются не только младенцы. Давайте же выпьем за ту великую и вечную звезду, что собрала нас сегодня под одной крышей…
– Подожди, папа, – остановила его Пат. – Прежде чем зажжется эта звезда, я хочу, чтобы вы послушали одну песню, которая тоже сыграла немалую роль в том, что мы все сегодня вместе.
В наступившей тишине она медленно прошла к старенькому проигрывателю, сохранившемуся в доме еще со времен ее юности, и бережно поставила маленькую «сорокопятку». И через хрипы и шуршание в старинный зал прорвался бездонный ночной голос:
Я иду к тебе, кошка души моей…
Сердце прекрасной балерины Малин разбито изменой любимого. Пытаясь залечить душевные раны, она отдается творческому вдохновению… И все же в глубине души она мечтает о тихой пристани, надежном мужском плече. Но кто ее судьба — друг, который любит и ждет ее уже много лет, или таинственный незнакомец, внезапно появившийся в ее жизни?
Что делать женщине, узнавшей об измене мужа? Немедленно избавляться от тоски и спешить навстречу новой любви! Божене – обладательнице совсем не женской профессии ювелира – приходит счастливая мысль распрощаться с прошлым во время Венецианского карнавала. Но приехав в Венецию, она и не подозревает, какая «ювелирная» тайна встретит ее здесь.
Ее родители знамениты, и перед ней открыты все пути. Как выбрать среди них тот, что предназначен именно ей? Она ищет любовь, разбивая мужские сердца. Но сможет ли она сохранить свое? Кто станет для нее лучшим учителем любви: знаменитый танцовщик, блестящий адвокат или колумбийский маг?
Куда уходит любовь? Героиня романа не знает ответа на этот вопрос. Однажды, в пылу слепой страсти, она оставила мужа и бросилась в объятия недостойного человека. Его измена привела ее к трагедии. По прошествии времени ее жизненный опыт удержит от роковой ошибки другую женщину, молодую талантливую художницу, и поможет ей обрести настоящую любовь.
Молодая писательница, чьи изысканно-эстетские романы входят в моду, вынуждает окружающих играть выдуманные ею роли. Но неожиданный поворот отношений с реальным мужчиной, которого она выбирает в герои своего нового романа, повергает ее в депрессию. Чтобы забыться, героиня с головой окунается в светскую жизнь Лондона. Но события вновь разворачиваются не так, как ей хочется. Она начинает осознавать пустоту собственной жизни. Жажда перемен и неожиданно возникшее чувство к молодому ученому-этнографу заставляют писательницу отправиться в Африку, где ее ждут настоящие, а не выдуманные приключения.
Молодые влюбленные накануне свадьбы едут на море, чтобы насладиться экзотикой и друг другом. Спеша на завтрак, Люсия сталкивается в холле отеля с высоким красивым мужчиной, в котором она узнает знаменитого музыканта Дэвида Маковски. Встреча производит неизгладимое впечатление на девушку, и она расторгает помолвку. Но что такое любовь человека, имя которого кричит с афиш лучших залов мира?
Лорен Встреча с бывшим, которого вы не видели почти десять лет, никогда не бывает удачной. Столкнуться с бывшим, когда он тебя арестовывает, — это унизительно. Наручники застегиваются на моих запястьях в тот самый момент, когда он обещает ненавидеть меня до последнего вздоха. Я не могу его винить. Он умолял меня не уходить. Он не знает, что уход от него разбил мое сердце так же сильно, как и его. Это было не ради меня. Скорее, это было ради кого-то другого.Гейдж Я уехал из города после того, как ураган «Лорен» разрушил мое сердце.
Она — Голливудская принцесса. Он — ее новый телохранитель. Он не планировал, что она предложит ему секс без обязательств при трудоустройстве. Бизнес официально смешался с удовольствием.Стелла После тяжелого публичного разрыва я зареклась не ходить на свидания. Этот договор меняется, когда мой новый телохранитель входит в парадную дверь. Хадсон совсем не похож на мужчин в этой индустрии. Он черствый, холодный и не хочет проводить со мной ни секунды дольше, чем нужно. Все меняется, когда я начинаю размораживать его ледяной покров и обнаруживаю настоящего мужчину, скрытого внутри.Хадсон Я не хочу иметь ничего общего с голливудской жизнью. То, что мое лицо красуется на обложках журналов, не похоже на приятное времяпрепровождение. Эта работа временная и была предоставлена в качестве одолжения моему брату, который заботится о своей больной жене. Моя проблема? Я узнаю настоящую Стеллу, а не ту женщину, которую показывают по телевизору. Я пытаюсь бороться со своим влечением и сохранять наши отношения профессиональными, пока она не делает предложение: секс, пока я здесь, а потом мы разойдемся в разные стороны. Как я могу отказаться?
Иногда случается так, что в одном теле уживаются сразу несколько личностей. У каждой своя судьба, свои радости и проблемы. Как же решить, какая из них настоящая? Кто здесь друг, а кто враг? Изоляция всё расставит по своим местам. Роман «История болезни» – это продолжение романа «Изоляция». Полюбившейся читателям Чиаре Манчини придётся вернуться в прошлое, отыскать точку, когда её мир раскололся, и постараться собрать его воедино, ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.
Юная героиня, художница-нонконформистка, бунтующая против самодовольного мещанства окружающего ее мира, приезжает в Стокгольм, город, хорошо известный тем, что здесь собираются молодые бунтари со всей Европы. Совершенно случайно девушка знакомится с молодым преуспевающим бизнесменом.Казалось бы, между ними нет ничего общего. Ведь он олицетворяет то общество, которое героиня не приемлет.И все же…
Лорда Стэмфорда тяготят попытки отца женить его. Фиктивная помолвка — вот выход. Леди Джефриз вполне подходит для этой цели, тем более что и у нее имеется свой интерес. Она во что бы то ни стало хотела вернуть поместье, которое брат проиграл Стэмфорду. Вскоре «жених» с удивлением обнаруживает, что притворяться влюбленным очень приятно…
В книге современной американской писательницы Кристи Кохан рассказывается о непростой судьбе трех наших современниц – американок, о поисках ими своего места в этой грозящей многими опасностями и соблазнами жизни.