Кошечка из Сакурасо 8 - [48]

— Прошла. Я прошла, — улыбнулась Нанами, в углах глаз которой накапливались слёзы.

— Поздравляю, Аояма.

— Ага. Благодаря тебе.

— Старалась ты, Аояма. Я ничего не делал.

Сората искренне так думал. Нанами всего добилась своими силами. А его вклад не превышал процента.

— Не-а. Мне приятно это слышать, но всё-таки нет. Огромнейшее тебе спасибо за помощь с репетициями… И не только...

— ...

— Я...

— ...

— Знаешь, я…

— ...

— Я полюбила тебя, Канда-кун, потому-то всё время старалась.

Она с нежностью улыбнулась. Сората жёстко прикусил нижнюю губу. А иначе бы не выдержал.

— Потому спасибо за всё.

— Аояма...

— Спасибо, что дал мне сил стараться.

— ...

— Теперь мне придётся стараться самой, да?

Нанами попыталась озорно улыбнуться, но ничего не вышло. Зато она уверенно подняла взгляд. Если бы так не сделала, то наверняка бы разрыдалась.

— Масиро ждёт, — спокойно произнесла Нанами.

— Ага...

— Давай уже иди.

Её голос немного задрожал, и Нанами отчаянно постаралась унять дрожь.

— ...

— Пожалуйста… Быстрее!

— Аояма.

— Инакше я захнычу.

В противовес своим словам Нанами расплылась в яркой улыбке.

— Хорошо. Я иду, — бросил напоследок Сората, поворачиваясь к девушке спиной.

Тело сковала невидимая сила.

Тяжело. Ноги, тело словно налились свинцом.

Но всё же Сората медленно зашагал.

И тут его подбодрили.

— Беги! — крикнули ему в спину.

Всё тело поразил шок, словно в него ударила молния.

— Беги! Канда Сората!

Несмотря на крик, каждый слог выговаривался чётко.

То звучал голос Нанами, которая любила Сорату. Голос Нанами, которая пыталась перекричать боль.

Сората вжал ноги в землю, с силой оттолкнулся и побежал.

Не оборачивался. Смотрел только вперёд… Отчаянно бежал, сосредоточившись на возвышавшейся впереди горе Хакодатэ.

Масиро ждала его.

Он пробегал мимо учеников Суйко, которые вышли на утренний променад, и приковал к себе взгляды. Но Сората ни на кого не отвлекался и бежал дальше.

Пробежал мимо гостиницы, где они ночевали. Как раз в тот миг из автоматических дверей вышли Мисаки, Иори и Канна. Они что-то ему сказали, но Сората ничего не ответил.

Он решил не оборачиваться, пока не доберётся до Масиро.

Галопом понёсся не только он, но и чувства.

Во что бы то ни стало он хотел встретить её, встретить Масиро. Прямо сейчас.

Ведь любил её.

Любил Масиро больше всех на свете.

И её хрупкость, и неспособность позаботиться о себе, и вечное недовольство, и ворох её проблем. И даже то, что она им помыкала, стояла на своём и неосознанно причиняла своим талантом Сорате боль...

Куча всего Сорате в ней нравилась.

Куча всего не нравилась.

Но как раз потому Сората любил её всю.

Практически всю.

Грудь наполнилась до краёв чувствами к ней.

Сората не ощущал ни нотки беспокойства.

При этом не до конца понимал, подходит ли ей сам.

Возможен ли между ними баланс и получится ли хорошая пара, он не мог сказать однозначно.

Сората и близко не подобрался к своей цели. Скорее только-только рванул со стартовой точки. Потому Масиро и впредь, находясь рядом, будет задавливать его своим талантом. Наверняка будут времена, когда она семимильными шагами унесётся вперёд, чем убьёт в Сорате всю веру в себя. Ну, и ничего. Отныне он будет готов шаг за шагом идти вперёд, а чувства послужат топливом. Не сдаваясь, он помчится вслед за Масиро, чтобы однажды встать рядом с ней. Каждый день будет продвигаться вперёд и становиться лучше.

Каким бы жалким, мерзким, никчёмным, бездарным он ни выглядел, если рваться вперёд, сквозь грязь, то рано или поздно обязательно прорвётся...

Главное, что отныне он сможет оставаться рядом с Масиро, и они разделят чувства. После стольких дней они смогут называться парой.

Временами они точно будут ругаться, не понимая друг друга, снова будут делать больно. Но постепенно преодолеть все трудности — вот к чему он стремился.

Вдвоём с Масиро.

Плакать, смеяться, злиться… всё это закладывало фундамент. И на заложенной основе Сората обязательно полюбит Масиро ещё сильнее. Ещё сильнее, чем сейчас.

Потому он как можно быстрее хотел встретиться. Хотел показать ей все свои чувства без остатка.

Что бы отныне ни случилось, главное — не забыть о чувствах и двигаться вперёд вместе с Масиро.

Вот что он хотел ей передать. Встретиться с Масиро и передать.

Когда он приблизился к будке канатной дороги, ноги внезапно потяжелели.

Длинный лежал путь наверх.

Чем дальше Сората поднимался, тем круче становился уклон. Несмотря на неутихающий энтузиазм, скорость нещадно падала.

— Чёрт!

Растерявшие стойкость ноги шатались из стороны в сторону.

Добравшись до будки, он купил билет, запрыгнул в едва не уехавшую кабинку и с нетерпением уставился на неспешно закрывающуюся дверь.

Скорость кабинка развила приличную, но само по себе замкнутое пространство, которое будто застыло на месте, давило на психику Сораты, как пресс, и парень заметался, словно пойманный в клетку зверь.

Когда кабинка достигла обзорной площадки, Сората выскочил наружу, не дождавшись полного открытия дверей.

Управлявший кабинкой паренёк крикнул что-то о правилах безопасности, но Сората отмахнулся:

— Простите! Очень спешу!

Место, где вчера они договорились встретиться, было немного пониже главной обзорной площадкой — на другой стороне канатной дороги...