Кошечка из Сакурасо 8 - [44]

Тот проглотил язык. Его внутренности передавило.

— Давай с этим покончим.

— Э?!

— Я или Масиро? Выбирай, Канда-кун.

Сората тут же догадался, что она предвосхитила завтра.

Говоря «покончим», Нанами имела в виду то самое в буквальном смысле.

— Я буду ждать на станции Хакодатэ.

Нанами вела себя абсолютно открыто, подавляя в себе целый калейдоскоп страхов.

— А ты?

— Я… буду ждать Сорату здесь.

— В десять утра пойдёт?

— Ага, — ответила Масиро, одновременно кивая.

Если смотреть из гостиницы, станция и гора Хакодатэ находились в противоположных сторонах. Разумеется, оказаться одновременно в двух местах Сората не сможет. Выбрать придётся что-то одно.

Две девушки смотрели на него.

Дыхание стало глубоким.

Сердце не думало успокаиваться.

— Понял, — ответил Сората, глядя в девичьи глаза.

Глава 4. Желая передать эмоции

1

Наступила третья ночь в землях Хоккайдо.

Последняя ночь.

Завтра после полудня они вылетят из аэропорта Хакодатэ, вечером приземлятся в аэропорту Ханэда, а ночь проведут уже в Сакурасо. Завтра в это же время Сората будет спать в своей привычной кровати в привычной 101 комнате.

Лёжа в номере, Сората в общих чертах обдумывал ближайшее будущее и равнодушно глазел на тускло освещённый узор на потолке. Флюоресцентные лампы даже выключенные немного светились, таинственно и завораживающе.

Рядом дрых, обнимая подушку, Иори. На ещё одной кровати спал Рюноске.

— Эй, Акасака.

Сората думал, что все уже спали, но захотелось с кем-нибудь поговорить.

— Спишь?

— Сплю.

— А по-моему, проснулся, — хихикнул Сората.

— Твоя нервозность мне сон портит.

— Ну, извиняй.

— Достал. Иди наружу голову остуди.

— Точно. Наверное, так и надо, — ответил Сората, приподнимаясь.

Иори кокетливо захихикал во сне, но не проснулся.

— Ладно, выйду ненадолго.

— Пока не усыпишь своих тараканов, не вздумай возвращаться. Напрягаешь.

— Постараюсь, — бросил Сората, после чего вышел в коридор.

А там, несмотря на час ночи, причём последней ночи, почти во всех номерах горел свет, предательски просачиваясь в коридор сквозь щели в дверных проёмах.

По ту сторону дверей раздавались сдержанно громкие голоса. Ребята в большинстве своём хотели даже последнюю ночь растянуть как можно больше.

Учителя словно отнеслись с пониманием, потому закрыли глаза и не стали никого гонять. По крайней мере, никто не патрулировал коридор.

Сората без проблем добрался до лифтового зала, нажал кнопку и зашёл в подошёдший лифт.

Попавшийся на глаза плакат с приглашением посетить «Обзорную гостиную» заинтересовал, и Сората нажал кнопку последнего этажа, отправив тихо загудевший лифт на самый верх.

Прозвучал сигнал прибытия, двери разъехались в стороны, и Сората вышел.

Обзорная гостиная занимала место аккурат между мужской и женской общественными банями.

Через большое стеклянное окно открывался величественный вид на гору Хакодатэ. Пришёл бы Сората чуть раньше — насладился бы лучшим ночным видом. А теперь, когда наступила поздняя ночь, свет почти везде погас и город погрузился в сон.

— Уже давно пора спать.

— Э?! — перепугался Сората из-за внезапного заявления. Оглядевшись, он увидел Тихиро, которая сидела с банкой пива, скрестив ноги, на будто облепленным корой дерева стуле. — Сэнсэй.

Подойдя ближе, Сората сел на стул рядом.

— Ты чего без разрешения сел?

— Я… наконец-то понял.

— Секрет счастья? Обязательно поделись.

— Что вы имели в виду под ошибкой.

— А я-то думала, почему ты унылее обычного.

— Я понял, потому и такой. Ничего не поделать.

Сората в отражении окна словно в любой миг мог расплакаться. А Тихиро изо всех сил подавила зевоту, словно умирая от скуки.

— Во даёшь… Я же сразу тебе ответила.

— А? — спросил Сората, даже не дослушав и переведя взгляд на коменданта.

Тихиро резко влила в себя банку пива.

— Что у тебя три варианта.

— ...

— Встречаться с Масиро, встречаться с Аоямой или послать обеих.

— Да.

О вариантах ему рассказали вечером того же дня, когда две девушки признались.

— Если не лежит душа, то вариант «встречаться с Аоямой» вообще не нужен.

— Это...

Походило на правду.

— Надо было сразу сказать «Прости». А ты, бестолочь, топчешься на месте и забиваешь свою и чужие головы чушью.

— Да я тот ещё жулик...

Сорате не хватило уверенности в себе, чтобы заявить обратное.

— Ты безнадёжен. В конце концов, тебя раздавит чувство вины за то, что предал Аояму, и точно разорвёшь отношения.

— ...

Услышал он отнюдь не приятный прогноз, но тот очень походил на истину. Ведь Сората относился не к тем, кто всё просчитывает заранее.

— Ты до тупости честный, Канда. Ну, хотя Аояма тоже.

— Вы же не хвалите?

Тихиро не ответила.

— Хочешь, чтобы всё решилось? — пошла она дальше.

— Если бы способ какой-то был...

— Подумай, кого из двоих ты «любишь» понарошку, и завязывай. Лучше, если вообще забудешь.

— ...

— Умные взрослые, знаешь ли, стараются забыть о подобных неприятностях в своей жизни. Гонят из головы мысли, которые их самих мучают. Если забыть, словно этого не было, то и больно не будет.

— ...

Очень походило на истину. Сората в глубине души хотел признаться самому себе, что запутался в двух соснах и довёл противоречия до апогея.

Потому, если бы он последовал словам Тихиро и признал, что чувства к одной из девушек нафантазировал, то с самого начала избавил бы себя от мук выбора: кого принять, а кого отвергнуть. Мысли Сораты словно прояснились.