Кошечка из Сакурасо 5.5 - [38]
— Я серьёзно.
Пряча лицо, она потёрлась о его грудь лбом.
— Говоришь, серьёзно? Ты хоть понимаешь, что делаешь?
— Понимаю.
Спокойный голос Мисаки был пропитан умиротворением.
— Да не понимаешь.
— Уж понимаю!
На этот раз неприкрытые эмоции заполонили собой всю комнату.
— Ты…
Приподняв голову, Мисаки заглянула в глаза Дзину. Её длинные ресницы болезненно дрожали.
— Я хочу именно таких с тобой отношений.
— Да что ты…
— Я люблю тебя, Дзин… люблю только тебя.
— …
Мисаки вперилась в него взглядом.
— Такое я могу делать только с тобой.
— …
От блестящей, неподдельной чистоты её глаз Дзин отвернуться не посмел.
— И о таком не шутят!
— Мисаки…
Не получалось болтать, как обычно. Но говорить надо было. Нужно было рассказать.
— Говорю…
— Мисаки. Я…
— …
— Я люблю тебя.
— Дзин?
Словно от неверия, голос Мисаки прозвучал в каком-то смысле равнодушным.
— Я как ты. Люблю одну лишь тебя.
— Правда? Это правда?
— Ага.
На серьёзном лице Мисаки промелькнул свет.
— Тогда возьми меня…
— Не могу.
— Почему?!
— Если буду тебя лапать, всю испорчу.
— Ничего. Тебе можно.
— Нет, нельзя.
— Можно!
— Я решил, что нельзя.
— Почему?!
— Подожди… четыре года.
— Не понимаю… я тебя не понимаю.
— …
— Если любишь, почему нельзя?!
Причина всё-таки была.
— Мне тоже нужно тебе кое-что сказать.
— Что?
— После окончания Суйко я думаю пойти в Осакский универ.
Мисаки достойно выдержала его откровение и не отвела взгляда.
— Буду в одиночку четыре года учить сценарное дело.
— Знаю.
— Ясно.
В ответе Мисаки Дзин не почуял удивления. Ведь предполагал, что она в курсе.
У него в комнате валялись где попало решебники для экзаменов, да и Сорате, Хаухау и Соитиро он рассказывал. Тихиро тоже знала. Даже родители. Слухи дошли аж до старшей сестры Мисаки — Фууки.
— Я слышала, как ты болтал с Фуукой-тян во время фестиваля.
— Ясно.
— Но это неважно. Я каждый день буду ездить к тебе на синкансене.
— Нет. Не годится. Я не то имел в виду, говоря про Осакский универ.
Дзин глубоко задышал, пытаясь привести в норму чувства и голос.
— А что не так? Что-то со мной?! Я тебя совсем не понимаю!
— …
В контрасте с Дзином Мисаки была готова рвать и метать.
— Я люблю тебя.
— Знаю.
— Неа, не знаешь! Моя любовь — самая обычная в мире! Хочу с тобой гулять, ходить на свидания, чмоки и всякое такое… короче, быть парой!
— …
— А у тебя любовь не такая?
— Такая, но сейчас всё по-другому.
— …
Дзин нежно положил руку на голову Мисаки.
— Сейчас я тебя не заслуживаю.
— Ерунда.
Мисаки едва не перешла на плач.
— Нет, не ерунда.
Дзин отчаянно задавил вихрь эмоций, который разбушевался у него в груди.
«Неважно, в каком виде, я хочу завладеть Мисаки». Заглушить бы демона, который это нашёптывал…
— Не ерунда это…
Стиснув зубы, Дзин сопротивлялся соблазну и свирепому желанию.
Он медленно погладил Мисаки по голове.
Та крепко его обнимала.
— Тогда что мне делать?..
— Можно ничего.
— Ну как же…
В области груди похолодело — из-за холодных слёз Мисаки.
— Тебе… будет нормально и так.
— Но я тебя не понимаю!
— Но всё-таки тебе будет нормально и так.
— Не понимаю. Ни тебя, ни твои слова.
— Думаю, понадобится время… Но я обязательно тебя догоню.
— Говори понятнее! Почему?! Что со мной не так?! Скажи, и я исправлюсь! Я тоже изменюсь!
Эмоции ударили в самое сердце.
— …
Но Дзин мало что мог ответить.
— Дзин.
Слёзы заглушили голос.
Влажные глаза пристально глядели на него.
Потому Дзин спокойно выдал последние слова:
— Тебе будет нормально и так. Будь такой. Такой, какой я тебя люблю…
— Это глупо!..
Печаль в голосе Мисаки показывала всё её отчаяние. Руки лишились сил.
— Глупо!
Подняв упавшее на пол полотенце, Дзин встал вместе с Мисаки и накрыл замерзшую после ванны девушку.
— Иди-ка снова в ванну.
Ведя за собой Мисаки через силу, Дзин пошёл в ванную комнату. И кое-как запихал туда девушку. Какое-то время подождал, и послышался мощный звук воды. А посреди него раздавался плач Мисаки.
Она плакала. Громко плакала. Но Дзин не имел права её успокоить.
Не заходя к себе в комнату, он направился к прихожей. Вышел наружу и поёжился от прохладного воздуха.
Падал снег.
Мир полностью окрашивался в белый.
С каждым проделанным шагом на земле оставались следы.
Но заметил это Дзин только через десять минут после того, как вышел из Сакурасо.
— А, снег?
Рука, засунутая в карман, сжимала кольцо, которое Дзин так и не отдал.
Жить можно даже в Сакурасо?
Часть 1
— Сегодня буду убираться, — заявил Канда Сората, когда вернулся после обеда в свою комнату 101 в Сакурасо.
Картина, которая виднелась в дверном проёме, навевала уныние. На полу валялись учебники и распечатки, манги, журналов и коробок от игр были целые горы. Сората как мог старался не замечать бардак, но настал предел терпению.
На Новый год он ездил домой в Фукуоку и не успел убраться, а потом закончились зимние каникулы, в Сакурасо много чего произошло, потому свободного времени на нормальную уборку не осталось.
Сората распахнул настежь окно и стал терпеть ледяной воздух с улицы, лишь бы проветрить затхлую комнату.
Тут же семь кошек, которые теснились в углу кровати, разом недовольно заворчали. Вот их громогласные призывы Сората вынести уже не мог.
— Ладно-ладно, мне надо убираться, а вы, ребята, идите погуляйте, — сказал он, но кошки даже не подумали ему подчиниться. Тогда он взял поочередно белую Хикари, чёрную Нодзоми, черепаховую Кодама… и остальных и вынес по одной в коридор.
