Кошечка из Сакурасо 1 - [49]

Та снова и снова пыталась накормить питомцев, но в итоге успеха не добилась.

Когда разочарованная Масиро села за кухонный стол, зазвонил телефон. В качестве рингтона до сих пор играла мелодия по умолчанию.

Это был телефон Масиро.

— Да?

Она роботоподобным движением взяла его.

Сората бессознательно посмотрел на часы. Там было 6:10 вечера.

Судя по времени, это наверняка звонил кто-то из редакторов. Нет, он никогда не видел, чтобы хоть кто-то ещё звонил ей.

Сорате показалось, будто его тело сминает невидимая сила. Пересохло в горле и захотелось убежать. У него появилось плохое предчувствие, а взгляд помутнел.

Между тем Масиро ничего этого не заметила, продолжая раз за разом говорить «да» и фактически ничего больше. Её лицо не выдавало никаких эмоций. Парень не мог прочитать по ней ни малейшей мысли. Значило ли это, что она прошла первый этап?

— Спасибо.

Масиро повесила трубку.

Сората, Мисаки и семь кошек замолчали и посмотрели на неё.

Рука Масиро, сжимающая телефон, начала опускаться.

— Я не прошла.

Казалось, голос Масиро шёл издалека. Казалось, она говорит на другом языке.

Мозг Сораты отказывался обрабатывать услышанное.

Масиро встала со стула.

— Я пойду к себе.

Сказав лишь это, она шаткой походкой пошла в свою комнату.

— Ахх, Масирон!

Мисаки побежала за ней и оглянулась на Сорату.

— Кохай-кун!

Голос Мисаки тоже казался далеким. Парень услышал громкие, нарастающие шаги. Мисаки потянула его за руку, но он не мог двигаться. В нём начали бушевать чувства, замораживая его.

Сорате казалось, что его тело замотали толстой тканью и отрезали от внешнего мира.

Что это? Почему это происходит? Почему у него так щемит сердце?

Работу отсеяли. Масиро не прошла.

Он думал, что было бы неплохо ей пройти. Он хотел, чтобы она победила. Но теперь он не знал, что чувствовать. А тело — как реагировать.

Он ощущал, как его сердце бьётся в ритме времени. Но кроме этого он больше ничего не слышал.

Он смеялся из тени. А пока смеялся, глядел на себя. Он надрывал живот, глядя на своё виноватое лицо.

Сората больше не мог терпеть, он толкнул Мисаки в сторону и бросился бежать. Он бежал не в комнату Масиро. А в коридор. Он выбежал из общежития. Он хотел как можно быстрее убежать прочь, не медля ни секунды.

— Эй, Сората?

Он пересёкся с Дзином, который снимал ботинки. Но не мог ничего сказать в ответ.

Он мог только смотреть под ноги и бежать.

Он не хотел показывать это кому-то ещё. Не хотел, чтобы они знали.

Что он почувствовал облегчение, когда Масиро не прошла...

Когда Сората опомнился после побега из общежития, он сидел на покрышке на игровой площадке. Он склонил голову и бесцельно смотрел на линию из муравьёв, возвращавшихся домой.

Он не знал, как долго сидел там.

День уже закончился, и замерцали уличные фонари.

Сората точно болел за Масиро. Он хотел, чтобы она выиграла. Он желал, чтобы её тяжёлый труд был вознаграждён.

В это он верил.

Но тогда что это было за чувство? Парень задавался вопросом, почему он почувствовал облегчение, когда узнал, что Масиро не прошла.

Он считал себя психом, раз радовался чужой беде, и, что хуже, беде Масиро. Чувствовал себя самым ужасным человеком.

— Я худший…

Он положил руки на голову. Ему хотелось плакать, исчезнуть, да даже убить себя.

— Худший в чём?

От удивления он поднял взгляд и увидел Дзина около соседней покрышки. Сората быстро отвернулся. Он не хотел, чтобы Дзин увидел его жалкую сущность. Он не хотел, чтобы другие узнали его испорченную натуру. Если остальные узнают, он не сможет вернуться в Сакурасо.

— Я хочу побыть один.

— Не пытайся казаться крутым.

Дзин с беспечным видом сел на покрышку. Сората понял это, не глядя.

— Новое аниме Мисаки… ты видел его?

Сората не отвечал, а Дзин и не ждал иного.

— Критики в восторге. Длится видео пять минут, а уже три раза поднимался вопрос о выпуске его на DVD. Как же раздражает.

— Оставь меня одного!

— За первые три дня набралось более миллиона просмотров. Работа Мисаки всех потрясла.

— Говорю же, сэмпай!!!

Когда Сората поднял взгляд, Дзин смотрел прямо перед собой, кусая губы.

— Я-я думал, что оно провалится. Вот чего я желал.

Кулаки Дзина затряслись.

— Я и правда хотел, чтобы на этот раз она провалилась.

— Сэмпай...

Обычно спокойное лицо Дзина сейчас исказилось от боли. Теперь Сората знал, что Дзин до сих пор подавлял свои чувства.

— Я не понимаю людей, которые радуются чужому успеху.

Сказав это, Дзин посмотрел вверх и натянуто улыбнулся.

— Прости. Я лишь хотел сказать, что понимаю тебя.

— Я…

— Не беспокойся об этом. Масиро или Мисаки всё равно не догадаются.

— Прости...

— За что?

Дзин громко рассмеялся и принялся трепать Сорате волосы.

— Как насчёт рамена по дороге домой? Я угощаю.

— Это… Сиина в порядке?

Дзин попытался уйти с детской площадки, ничего не ответив.

— Возможно, глупо сейчас беспокоиться об этом.

Это правда, что он хотел бы увидеть счастливое лицо Масиро, если бы она выиграла. Он думал, что она сможет посмеяться хотя бы про себя. Сората хотел бы увидеть это.

— Короче, забей. Пускай они противоположные, но это твои истинные чувства. Не так-то оно просто... разобраться в них.

Сората не мог полностью согласиться, но благодаря Дзину он почувствовал себя намного лучше.