Кошак - [5]

Удары сыплются один за другим, однако и я не лежу без дела. Толчок, ещё один — и вот уже жёсткая позиция девочки нарушена, сместившийся центр тяжести делает её уязвимой, чем я и пользуюсь. Удар в солнечное сплетение заставляет кошку на секунду потерять координацию. Этого времени мне хватает, чтобы ужом вывернуться из-под покачнувшейся воительницы. Мгновение — и мы оба стоим на ногах, друг напротив друга, неотрывно вглядываясь друг другу в глаза.

Маты скользкие от крови, кровь капает с боевых имплантов моей противницы, но это не имеет никакого значения. Давно уже боль не имеет такой власти над разумом, какую имела в глубоком детстве. Детдомовские детки, первый учитель, а потом и вот эта ненормальная навсегда отучили меня от природной реакции на боль. По венам, кажется, вместе с пульсацией ран, растекается овеществлённое возбуждение. С животным рыком я устремляюсь в атаку…

Мы кружились на татами в странном, дёрганом танце боя. Удары, увороты, короткие взблески стали — белой у меня и чёрно-серой у кошки напротив, — всё это сливалось в единую завораживающую картину, так что мои боевые сёстры невольно сгрудились на канатах, пристально и жадно выхватывая особенно пикантные детали схватки. А пикантных моментов хватало. Всё же полноценным боем нашу игру назвать было сложно, Тина пыталась меня подмять, я же всеми силами пытался не дать ей этого сделать. Учитывая перевес в мастерстве у Высшей, цели разворачивающейся на матах игры и вовсе терялись в паутине безумия. Валькирия позволяла мне вести свою игру, упивалась ею, и неизменным во всём этом хороводе абсурда оставались лишь непрекращающиеся успешные атаки боевых имплантов чертовки. Тина раз за разом достигала намеченной цели, оставляя на моём теле всё новые и новые кровавые борозды.

Но и говорить, что кошка поддавалась, было бы не совсем правильно. Скорее, она вела в неком танце, целью которого было наше — а особенно её собственное — удовлетворение. Одновременно я впервые с момента нашего с ней знакомства смог полноценно блокировать острые смертоносные выпады. Теперь мне можно было не принимать их на блоки, тем самым позволяя взрезать в лоскуты кожу рук, а полноценно блокировать собственными имплантами. Впрочем, кошка была здесь виртуозом, ничуть не уступающим в умении обращаться с когтями многоопытной Викере. Поэтому она быстро «встроила» мои отросшие коготки в собственную утончённую игру, так что в итоге я лишь ещё больше раззадорил беловолосую фурию, и она принялась драть меня уже по-взрослому.

Наше рандеву стало для сестёр культурным шоком. Первые секунды столкновения они ещё увлечённо вглядывались в игру, считывали её рисунок, обменивались короткими репликами. Однако когда Высшая нарастила темп и встроила когти в собственную игру, со стороны канатов то и дело стало доноситься возмущённое шипение. Если до того девочки считали, что ведут себя со мной жестоко, то вид буквально рвущей их кота на кровавые ошмётки Смерти вызвал в валькириях праведное возмущение. Последней каплей стал прилетевший от Тины «подарок» — обильных крап моей кровью по пышущим негодованием мордашкам. Мисель первой не выдержала издевательства…

— Это наш кот, кошка ты драная!.. А ну перестань его кромсать! — рыкнула безбашенная метиллия, и её глаза налились уже собственной кровью.

— Эй, эй, поостынь! — попыталась остановить пробуждение берсерка в гонщице Старшая, но не преуспела. Та подгадала момент и, точно извернувшись, уходя от столкновения с бросившейся ей наперерез Миленой, набросилась на Тину. По залу разнёсся утробный рык схлестнувшихся кошек.

Старшая, конечно, попыталась предпринять ещё хоть что-то, но Викера довольно небрежно оттолкнула её в сторону. Глядя в глаза этой обычно спокойной ариале, Ми поняла, что если попытается её сейчас остановить, будет очень долго валяться в регенераторе. А там скоро каждый аппарат будет на счету… Поэтому Ртуть отступилась и принялась с отстранённым интересом наблюдать за разворачивающимся на татами смертоубийством.

Если кошки и хотели остановить кровопролитие, то, скажем так, у них не получилось. Зато получилось прямопротивоположное — теперь крови лилось не в пример больше, чем до их вмешательства в наши с Тиной игры. После очередного удачного удара я отправился отдыхать на маты, а противостояние сместилось в сторону. На матах образовался натуральный рычащий, шипящий и взблескивающий когтями клубок. Даже клоки шерсти летели — в дополнение к кровавым ошмёткам! Ну, не совсем шерсти… Волос. Но со стороны было похоже.

Вообще, Тина во всём, что касалось когтей, была виртуозом каких поискать. Недаром именно на когтях «состоялось» её помешательство. Только полностью отдавшись какому-либо виду искусства, можно добиться в нём подлинных высот. И Смерть добилась. Не одна тысяча внешников ощутила на себе всю глубину тёмного гения валькирии. Так что даже Викера, эта мастерица рукопашного боя с большой буквы, не могла в одиночку противостоять Высшей. Но кошек было много, и все они были распалены до степени, не уступающей таковой самой Тине. Так что уже через семь минут всё было кончено. О творящемся ещё минуту назад безумии теперь напоминали лишь четыре распластанные по матам тушки. При трёх наличных регенераторах.