Корвус Коракс - [66]

– Все вниз! – проорал Утрохин. – Птица у них! Я знал! Я знал! Видите? Вон там, в клетке!

– Ну ты, Иннокентий, и раззява… – безнадежно вздохнул Фишер, подхватывая клетку с вороном, которая так некстати выкатилась из моего упавшего рюкзака.

И почему я не затянул горловину покрепче? Корвуса пожалел? Вот и дожалелся. Если раньше пионеры только подозревали, что ворон у нас, то теперь они были в этом твердо уверены.

Глава пятнадцатая. Услуга за услугу

– Вы мягкий знак пропустили, вот здесь, в моем отчестве. – Въедливый Фишер ткнул пальцем в строчку «Карпов Борис Василевич».

– Ой, извините, сейчас исправлю, – смутилась девушка за стойкой. На бедже с логотипом мини-отеля «Плюс» было написано «Татьяна Акулинина». Судя по фамилии, это была дочь хозяйки.

Чтобы Татьяна вдруг не подумала, будто я такой же придира, как и старик, я на всякий случай отошел подальше от стойки. И пока фальшивый Б. В. Карпов с деловым видом расписывался в гостевой книге, платил за номер, пересчитывал сдачу и слушал инструкцию по пользованию бойлером, я снова рассматривал зубастую игрушку – прощальный подарок внука наркома.

То, что уточка с сюрпризом, мне стало ясно еще в метро, когда мы, попетляв узкими дворами, – «Долгорукому» не протиснуться, – оторвались от погони и спустились под землю. Мне казалось, я знаю все способы перейти с сиреневой ветки на зеленую, но Вилли Максович потащил меня напрямую, через служебные помещения, где воздух был спертым, редкие лампы тлели вполнакала и в предвкушении ночного выпаса сладко дремали стада электрополотеров.

Три минуты в подземном лабиринте – и мы очутились на «Новокузнецкой». Там-то, ожидая прибытия поезда, я впервые пригляделся к круглой медяшке на шее уточки и сообразил, что это – индивидуальный жетон «Би-Лайма». Такие выдают за небольшую плату клиентам, когда у эсэмэсок ценный аттачмент. Услуга редкая, ее не рекламируют, и мало кто в курсе. Сеня Хомский, замзавотделом охраны торговых марок ФИАП, хвалился, что использует безотказный трюк: в день зарплаты отправляет капсулу с заначкой по фиктивному адресу, а через недельку по-тихому забирает из офиса «Би-Лайма» невостребованное вложение. Все это время жена с тещей могут до посинения проверять его тайнички – и нигде копейки неучтенной не найдут.

Жетон был явно старого образца, не совсем такой, как показывал Сеня. Вернее, аверсы у них совпадали – фирменный вензель сверху и порядковый номер внизу, – но на реверсе двуглавый орел выглядел еще не степенно-державным, как сейчас, а имел простецкий, почти домашний вид. Раньше и в школе, и в вузе нам твердили, что империя – это давно прошедшее время, но около года назад начальники резко передумали. Сделали экспресс-апгрейд гербового орла, Газманов дописал пару куплетов к михалковскому гимну, театрам дали установку на историю: в ЦДТ перезапустили еще советский хит «Четыре танкиста и собака», а в Большом открыли сезон оперой «Вещий Олег». Рассказывали, что на премьере «Олега», когда главный герой под музыку Римского-Корсакова прибивал бутафорский щит к фанерным вратам Царьграда, турецкая делегация во главе с послом организованно покинула зал и вернулась только к последнему акту, где, согласно либретто, вещего князя должна была ужалить змея. Но Минкульт сделал ловкий финт: за секунду до покушения на сцену вбегали не обозначенные в программке волхвы. С речитативом «Не примешь ты смерть от коня своего!» они побивали посохами гробовую змею, а как бы заново рожденному князю с поклонами подносили золото, ладан и смирну.

Вот так бы и в жизни, подумал я, взять и переписать финал либретто, заменить неизбежную смерть чудесным воскрешением – и чтобы потом все люди вокруг радовались, пели и плясали. Но нет, дудки. Хороших чудес у нас не дождешься – только плохие и ужасные, на выбор…

– Ты чего затих? Размышляешь, найдут ли нас здесь? – Вилли Максович по-своему истолковал мою задумчивость. Мы уже стояли у дверей с цифрой 8, и старик возился с замком. – Скажу по секрету – найдут. Однако… Готово, можно заносить вещи…

Номер 8 был обычным: стол, пара стульев и две узкие кровати, которые при необходимости можно было превратить в одну широкую. В правом углу комнаты – холодильник и встроенный шкаф, в левом углу – дверь в ванную и туалет. На потолке – круглая люстра, а на стене, рядом с единственным окном, прикрытым бирюзовыми шторами, – телеграфный аппарат «LG».

Фишер помог мне сгрузить вещи у стены, освободил из рюкзака клетку с сердитым вороном и поставил на стол. Потом переложил еду в холодильник, пощелкал всеми выключателями в комнате, пощупал простыни и полотенца, проверил напор в кранах, прислушался к звуку спускаемой воды в унитазе, а провод телеграфного аппарата выдернул из розетки.

– Не вздумай, – предупредил он. – Если вдруг захочешь послать телеграмму своей девушке, то не отсюда. Только из городских точек и подальше от отеля. На первом этаже трубу «Би-Лайма» видел? О ней тоже забудь – никаких эсэмэсок отсюда, пневмопочту могут запросто отследить… Для информации у тебя здесь только пресса. Внизу на стойке есть свежие газеты. Радуйся – для постояльцев бесплатно… Так про что я раньше говорил?