Корсары Ивана Грозного - [150]
Тем, кто наблюдал за ним, казалось, что он заплачет.
— Великий государь, Григорий Лукьянович завещал похоронить его в монастыре Иосифа Волоцкого, где покоятся его отец и сын, — раздался вкрадчивый голос Бориса Годунова.
— Похоронить почетно там, где он завещал, — сказал царь. Он осторожно, из рук в руки, передал бородатую голову Борису Годунову.
Вздыбив коня, царь Иван поскакал тяжелым галопом к открытым воротам крепости.
За царем поскакали телохранители, воеводы и бояре.
Глава сорок первая. ЛАСКОВОЕ СЛОВО ЛУЧШЕ МЯГКОГО ПИРОГА
Небольшой отряд вооруженных всадников приближался к сельцу Молоди. Солнце только что скрылось за темной стеной леса, и было еще совсем светло. Впереди, на высоких ухоженных жеребцах, ехали Михаил Иванович Воротынский и Никита Романович Одоевский. Немного поотступя — вооруженные слуги.
Небольшой бревенчатый мост через спокойную и чистую реку Рожаю, и всадники поднялись в горку, к деревянной церкви Вознесенья, окруженной крестьянскими избами.
Стременной воеводы Воротынского постучался в поповский дом, самый обширный среди трех десятков сельских домишек.
Дородный поп Василий вышел встречать именитых гостей. Имя Михаила Воротынского — победителя крымского хана Девлет-Гирея — славилось по всей Русской земле, а среди жителей сельца Молоди почиталось особо.
Воротынский слез с коня, снял шлем и, расправив бороду, первым подошел под благословение.
— Примешь нас, святой отец?
— Входите, входите, дорогие гости. Если бы упредили меня, колокольным бы звоном встретил.
Князь Воротынский махнул рукой:
— Пустое.
Воеводы вошли в дом. Поповский слуга подал путникам умыться с ковша, принес расшитое узорами полотенце. А у стола уже хлопотала попадья, еще молодая, румяная женщина.
Ратники разошлись по крестьянским домам, иные пошли промочить горло в корчму.
Молодинский поп жил небогато, но на стол поставил лучшее, что у него было. Он потирал руки, кланялся, желая всячески показать, как он рад гостям.
— В прошлый вторник, — вспомнил поп, — ровно год миновал после победы. Я молебен в церкви справил, за благоденствие твое, боярин, молился, убиенных воинов поминал.
— Спасибо, отец Василий.
— У нас слух идет, — продолжал поп, — не утишил грозный царь свое сердце. Опять на Москве кровь льется. Хоть и отменил он опришнину, одначе лютует, как прежде.
Воротынский вздохнул, взглянул на Одоевского.
— А куда вы, государе бояре, путь держите?
— Царь и великий князь Иван Васильевич к себе призывает, — с неохотой ответил Никита Одоевский, — в Александрову слободу едем.
— Кровавая яма — Слобода царская, будь она проклята! А правду ли говорят, что ляхи нашему царю корону отдают? Другие говорят, будто они царевича Федора на царствие просят и хочет будто наш великий государь латинскую веру принять.
— Не может того быть, чтобы наш государь латинянином стал, — с негодованием сказал Воротынский.
— И я так думаю, — заторопился поп. — А еще слышно было, требует он себе от ляхов исконную русскую землю Киевскую и будто тамошние жители благоприятствуют в том нашему государю.
Молодинский поп Василий еще о многом расспрашивал воевод. Оно и понятно: нечасто заезжали к нему в дом столь именитые гости. Разговор велся бы еще долго, но Михаил Воротынский устал в дороге. Он решил встать рано, чтобы к вечеру не спеша добраться к Москве.
Попадья мягко постелила ему, и боярин, потянувшись перед сном, потушил свечу и закрыл глаза.
Едва засветило, воеводы проснулись и стали собираться. Хозяин потчевал гостей на дорогу парным молоком с только что испеченными пшеничными ватрушками.
Еще не взошло солнце, по дворам пели третьи петухи, когда отряд боярина двинулся к Москве по большой серпуховской дороге.
Воротынскому вдруг захотелось побывать на месте прошлогодних боев. Поежившись от утреннего холодка, он повернул коня и по берегу реки стал пробираться сквозь густой кустарник. Его конь шумно подминал грудью молодую поросль ивняка и бузины.
За воеводой повернули остальные.
Над рекой и по низинам лежала плотная пелена тумана. Кое-где, разорвав ночное покрывало, торчали зеленые ветви. Невидимые в тумане, крякали и плескались в воде утки.
От шумевшего по камням ручейка, впадавшего в Рожаю, воевода свернул вправо, и вскоре между деревьями показалась возвышенность. Высокий плетнёвый забор тянулся вдоль возвышенности. Это была молодинская крепость, возле которой разыгрался знаменитый бой.
Вслед за Воротынским и ратники подъехали к вылазным воротам. Отсюда в решающий час вырвался из крепости сторожевой полк Дмитрия Хворостинина… В ушах князя раздался его зычный, раскатистый голос. Вот здесь, на этой земле, потоками лилась кровь. После боя земля была завалена мертвыми телами. Целую неделю хоронили погибших оставшиеся в живых.
И сейчас на земле валялось сломанное оружие: ржавые мечи, сабли, много побитых, разрубленных шлемов и кольчуг… А рядом, чуть в стороне от крепости, желтела высокая рожь с тяжелым налившимся колосом.
Михаил Иванович молча слез с лошади, снял шлем. Спешились, сняли шлемы и остальные.
— Да будет вам земля пухом, любезные други, — прошептал Воротынский. — Никогда не забудет вас Русская земля.
Повесть «Покорители студеных морей» рассказывает о борьбе Великого Новгорода в XV веке с Тевтонским орденом за северные морские пути; о государственном устройстве свободного города Новгорода, его торговом значении.
Роман-хроника времен XVI века посвящен драматическим событиям истории России, когда в стране назревали предпосылки грандиозной крестьянской войны, разразившейся в начале XVII века.
Действие романа «На затонувшем корабле» охватывает примерно два десятилетия и развёртывается на территории Прибалтики.В первой книге, «По ту сторону добра и зла», показаны последние дни гитлеровской Германии. Наши войска освобождают Кенигсберг. Немцы спешат спрятать награбленные сокровища. В том числе знаменитый янтарный кабинет.Во второй книге, «На затонувшем корабле», показано мирное послевоенное время. Притаившийся под чужим обличьем враг пытается раздобыть план спрятанных сокровищ и завладеть ими. Он не останавливается ни перед чем, но, будучи разоблачённым, погибает.Автор воссоздаёт ёмкую картину жизни, ставит перед читателем вопросы о долге, об ответственности человека перед обществом.
Сборник «О фантастике и приключениях» — специальный (пятый) выпуск ежегодника Ленинградского филиала Дома детской книги Детгиза — «О литературе для детей». Данный выпуск состоит из обработанных авторами докладов, заслушанных на четвертой сессии «Литературно-критических чтений», которая проходила в Ленинградском филиале Дома детской книги Детгиза. Кроме «Литературно-критических чтений», в сборник включены материалы Всероссийского совещания по научно-фантастической и приключенческой литературе, состоявшегося в Москве в июле 1958 года, и отчет о дискуссии «Проблемы современной фантастики», проведенной в Московском Доме литераторов в марте 1960 года.
Литературно-художественный морской сборник знакомит читателей с жизнью и работой моряков, с выдающимися людьми советского флота, с морскими тайнами, которые ученым удалось, а иногда и не удалось открыть.
О работе и жизни советских моряков за время трех долгих полярных зимовок в дрейфующих льдах рассказывает книга К. С. Бадигина - капитана корабля.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Книги Ж. Ломбара "Агония" и "Византия" представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактический материал, динамический сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.