— Закончил? У меня больше нет времени?
— Да, спасибо. У меня три вопроса.
— Давай.
— Первое — зачем Диме стрелять свинье в ногу?
— То есть?
— Ну, допустим, это он принес домой свиное мясо, в мясе входной канал от пули, и, наверное, пуля из пистолета Мишина. Вопрос — зачем Диме стрелять свинье в окорок? Чтобы помучилась или бегать от боли начала? Ну, позвали его родственники, забить свинью. Ну, решил Дима повыпендриваться, выстрелил в свинью из пистолета, но зачем в заднюю ногу, а не в ухо?
— Дальше.
— Второй вопрос. Обыск у Димы был до обеда. За день до этого он, якобы, убил Лену. И весь в крови поехал к родственникам, забивать свинью, потому как ничем иным нельзя объяснить, откуда в одной сумке мясо, патроны и Ленина цепочка. Я не представляю, как человек, только что убивший бывшую подругу, измазанный в крови, едет до вокзала, а потом садиться в электричку, и на него никто не обращает внимание. А в другое время убить свинью у него не выходит по времени. Если раньше — мясо бы начало портится, и заветривается, а позже — просто времени нет.
— Ну, как-то, рассуждаешь ты пространно, но твою мысль я уловил.
— Ну и третье — что за стартер автомобильный изъяли у Димы дома?
— Что за стартер?
— Ну вот написано — стартер автомобильный.
— Ну и в чем твой вопрос?
— Ну стартер — вещь дорогая, номерная. А тут нет номера.
— И что бы тебе дал номер стартера?
— Можно по номеру отследить путь агрегата.
— Ну и что? Узнаешь, что поступил в наш городской торг десять лет назад или год назад, что тебе это даст?
— Да вы поймите — стартер от легковушки дефицит, от грузовика — в меньшей степени, но тоже просто так не купишь. Мне он не рассказывал, что купил такую деталь. У него самого машины нет, родственникам в деревню — я о таком тоже не слышал. Да и вообще странно — у вас лучшие сотрудники в области, а номерную вещь без номера и модели указали.
— Ладно, сейчас все узнаем.
— Леонид Борисович, добрый день, это Свешников беспокоит, по делу Ломова звоню. Смотрю протокол обыска, обратил внимание, что изъят стартер автомобильный, в коробке, но ни модели, ни номера в протоколе не указано. Вы не могли бы…Не стали брать? Ржавый и сгоревший? Климову отдали на хранение? Понятно, хорошо, спасибо. Слышал?
— Ну да, Дима в новой коробке под кроватью хранил ржавый стартер. А у Климова, или у кого там в этой группе есть машина, наверное, сейчас под капотом новый стартер вжикает. Я могу идти?
— Я со стартером разберусь, а вот ты куда собрался?
— Вы меня тоже, задерживать собрались?
— Нет, просто ты так все материалы по делу извратил, что мне даже как-то стало сомнительно. Но, пальцы на черенке все твои измышления перекрывают. Вот так. Ладно, давай я тебе пропуск на выход выпишу, а то не выпустят тебя внизу.
— Да не нужен мне пропуск, у меня удостоверение в ботинке лежит. Вы лучше мне дайте телефон, куда я могу в любое время позвонить, и не прессуйте, пожалуйста, Ломова на тюрьме, хотя бы три дня.
— А что за три дня изменится?
— Я пройду по всем точкам, где мы с ним были, или куда он мог без меня зайти, если что-то покажется подозрительным, мне будет нужна срочная помощь.
— На телефон, мой, домашний и служебный, звони. Если что-то реальное будет, звони даже ночью. А если за три дня не позвонишь?
— Буду Диме искать вменяемого адвоката, больше вариантов я не вижу.
— Ладно, можешь идти, надеюсь, что позвонишь.
— Почему?
— Видел я твоего Ломова, не похож он на убийцу.
— Спасибо за это, до свидания.
Вечер того же дня.
— Павел, а ты что здесь делаешь? — ротный остановил меня в коридоре отдела.
— На развод иду, в Ленинскую комнату, Сергей Геннадьевич.
— Так тебя сегодня утром уволили, мне сказали, что за грабеж в районе Кленовой рощи, что, чуть ли не с поличным, тебя областной розыск задержал. А тебя что, под подписку выпустили?
— Сергей Геннадьевич, я сегодня был в УВД на допросе по делу Ломова, допрашивался как свидетель, после допроса меня выпустили, претензий ко мне нет.
— Писец…Пошли в кадры, может еще не успели в УВД материал увезти.
Анна Гавриловна, обаятельная тридцати пяти летняя брюнетка с красивой грудью и тонкой талией, встретила меня не приветливо. Во всяком случае, ее карие глаза не обещали мне райского блаженства, как это было при устройстве на службу. Но моему приходу она была рада.
— На, расписывайся здесь и здесь, и удостоверение давай! — барышня бросила передо мной две какие-то бумажки. Понятно, два экземпляра приказа об увольнении по собственному, датированный вчерашним днем. Я поставил подпись под своей пометкой «Не согласен, приказ не законен».
— Удостоверение я потерял.
— Что ты врешь! Не отдашь по-хорошему, заберем силой.
— Обыскивать меня будете? Не советую, я сегодня очень нервный.
— Зарплату не получишь, пока удостоверение не сдашь. Так, что ты здесь написал? Ты что творишь, мы тебе навстречу пошли, по собственному уволили, а не по отрицательным мотивам, а ты еще выпендриваешься.
— Я не знаю, что вы за отрицательные мотивы взяли, я допрашивался по чужому уголовному делу, меня по разным делам два раза в месяц допрашивают, в качестве свидетеля. Вы за это меня уволили?
— Анна Гавриловна — вмешался ротный: — может быть, там действительно, ничего не было….
