Короткий роман накануне дефолта - [4]

ней разговаривал, что вполне могло служить для неё основанием осознания

своего присутствия в реальности.

Безусловно, некоторые философски подкованные умы засомневаются в

подобном основании и тут же кинут его на съедение вечно голодной критике.

Но! Оттого, что исходное положение для Вашего вывода о Вашем

присутствии в мире, пусть даже и выбранное Вами весьма опрометчиво, кто-

то подвергнет остракизму, разве Вы усомнитесь в том, что Вы есть на самом

деле? Тем более, если этот кто-то в тот момент будет отвечать на Ваши

реплики! В конце концов, любые безусловные с точки зрения здравого

смысла очевидности, даже такие, как существование мира и наше

присутствие в нём, могут быть поставлены под вопрос критиками, изощрённо владеющими логикой, но мир стоит на месте, и мы в нём есть.

Так что с некоторых пор приличные люди не отвлекают себя от более

важных дел занятиями подобного рода, предоставляя каждому

самостоятельно отвечать за сделанные умозаключения. Илья Иванович

считал себя приличным человеком, поэтому вежливо спросил:

- «Интересно, а могу ли и я считать, что я есть, потому что Вы со мной

разговариваете»?

Она: «Не знаю насчёт тебя, но я верю, что ты есть и что ты не мой бред».

«Бред какой-то! Но ведь не возразишь – ведь факт! Похоже, тут

действительно пахнет настоящей игрой!» – подумал Аникин и задал

следующий вопрос:

- «А почему Вы верите в то, что я не Ваш бред?»

И снова образовалась пауза. На сей раз действительно длительная.

Наконец-то можно было сходить на кухню за чаем. Однако когда Илья

Иванович вернулся к компьютеру, его уже ждал ответ:

- «Если я не буду верить в то, что ты есть, – я перестану существовать».

«Что ж, пока логично, пока зачёт, сударыня!» - хмыкнул он про себя и

отправил следующее:

- «Но тогда выходит, что Вы есть вовсе не потому, что я с Вами

разговариваю, а потому что Вы верите, в то, что я есть!»

Решив, что задал труднейшую задачку, он расслабился и взял чашку, но

едва успел сделать глоток, как получил ответ:

- «Конечно, что же тут удивительного?! Каждый только до той поры и

есть, пока он верит в то, что есть кто-то, кто верит в его существование. А

вот ощущение того, что ты есть, появляется, когда кто-нибудь, в

существование кого ты веришь, с тобой разговаривает или делает с тобой

что-нибудь вместе».

От неожиданности Илья Иванович чуть не захлебнулся чаем, и ему

вполне отчетливо показалось, что извилины мозга защекотали череп изнутри, такого от разговоров с людьми в чате он не испытывал ещё ни разу.

«Пожалуй, мой случайный виртуальный коллега немного не рассчитал и

вложил в неё слишком много ума, - подумалось ему, и он удивился своей

мысли, но тут же усмехнулся: - Ещё чуть-чуть – и я поверю в то, что мы её и

вправду создали, ведь такие умные женщины в природе не встречаются!»

Аникин: «Вы, что, философией занимаетесь?»

Она: «Вот ещё!»

Аникин: «А рассуждаете прямо как Витгенштейн какой-нибудь!»

Она: «Больно надо! Ты спросил – я ответила, ответила, как чувствую и

понимаю! Кстати, я вообще-то жду, когда ты начнёшь учить меня играть!

Это ты тут развел всю эту философию!»

Аникин: «А что, Вы не умеете играть?»

Она: «Но это же не было предусмотрено моей базовой комплектацией.

Насколько я поняла, этой способностью предполагалось оснастить меня за

ночь».

Аникин: «А конструкция выдержит?»

Она: «Это тебе лучше знать, мне же остается только надеяться на это…»

«Ну вот мы и до надежды добрались, эдак мы и до любви докатимся!

Спокойно, сударыня, виртуального секса не будет! Тут Вы, дорогуша, адресом ошиблись, в чаты к подросткам, будьте любезны!» – рассмеялся про

себя Илья Иванович. Ему почему-то стало весело без всякой на то причины, но вместе с тем он отметил, что говорить с этой нечаянной собеседницей

становится всё интереснее и интереснее.

Аникин: «Ну что ж, играть так играть! Нас только двое, ничего и никого

вокруг нас нет, а мы есть только благодаря вере друг в друга! В таком случае

нам остается учиться играть, играя лишь в Сотворение Мира! Вы согласны?»

Она: «Легко!»

Аникин: «Тогда игру мы начнем с собственной девиртуализации! Где и

когда мы встречаемся?»

Она: «Как скажешь!»

Аникин: «В баре-ресторане “Piccadilli” на Калужской площади завтра в

полдень. Как я Вас узнаю?»

Она: «Скажи, как я должна выглядеть и во что должна быть одета, и ты

узнаешь меня без труда».

Аникин воспринял её последнюю фразу как иронию по поводу нелепой

игры в создание женщины, которую она застала при входе в чат, и, собрав

всё свое остроумие, ответил:

- «Вы должны быть под два метра ростом, с идеальной женской фигурой

и толстенной русой косой; разрез глаз – прямой, цвет – стальной; в правой

руке будете держать какую-нибудь коммунистическую газету! Одежда?

Здесь я положусь на Ваш вкус. Но! Чтобы фигуру она не скрывала! Да, и не

забудьте коленки прихватить!»

- «Будет сделано, сэр!» – ответила женщина, и тотчас ник её исчез из