Короткая счастливая жизнь коричневого тапка - [3]

— Да зачем его, в самом деле, караулить? Ясно ведь, из ящика ему не выбраться.

— Поеду к родителям, они уж, поди, забыли, как выглядит дочь.

Встретимся вечером в ресторане. Ну, в том, где ты сделал мне предложение, а я, как последняя дура…

— Боишься остаться в доме одна?

— Мне все это не нравится.

— Подумай сама, разве может обычный поношенный тапок выгнать человека из собственного дома?

— Обычный тапок! — передразнила меня Джоан. — Ты что, меня за идиотку принимаешь?! Да он теперь такой же обычный тапок, как ты — президент Соединенных Штатов!

* * *

Мы встретились вечером, вместе поужинали, благополучно доехали до дома.

На верхней ступеньке крыльца Джоан схватила меня за руку.

— Вечер-то какой! Стоит ли сидеть в четырех стенах? Дорогой, а может, в кино сходим? Или лучше в театр. Мы с тобой уже сто лет не выбирались в театр.

— Да не волнуйся ты, тапок в столе. Надо бы его покормить, а то, неровен час, сдохнет с голоду. Как ты думаешь, чем питаются тапочки?

Я повернул в замке ключ и распахнул дверь.

Что-то проскочило у моих ног, темным пятном мелькнуло на дорожке и скрылось в кустах.

— Что это было? — прошептала Джоан.

— Нетрудно догадаться. — Я подбежал к столу. — Ну, конечно, ящик открыт! Он сбежал! — Я вздохнул. — Что мы теперь скажем доку?

— Может, поймаем его? — Джоан боязливо покосилась через плечо и поспешно закрыла за собой дверь. — Или, знаешь что, давай лучше оживим другой! У тебя ведь остался левый тапок из этой пары! Вряд ли док заметит подмену.

Я покачал головой.

— Не получится. Ночью в Оживителе стояли оба тапка, а ожил только один.

Вот если…

Пронзительно зазвонил телефон. Мы одновременно вздрогнули.

— А вот и док, легок на помине, — буркнул я и поднял трубку.

— Приеду завтра рано утром, — раздался хорошо знакомый голос. — Со мной будет тьма-тьмущая народу: фотографы, журналисты, Джекинс из лаборатории…

— Послушай, док, — неуверенно начал я.

— Поговорим позже. У меня куча дел. Боюсь, к утру не управлюсь. До завтра. — Он бросил трубку.

— Док? — равнодушно поинтересовалась Джоан.

Я посмотрел на выдвинутый ящик стола"

— Он самый.

Я открыл шкаф, надел плащ и тут почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Я резко обернулся.

Джоан стояла ко мне спиной и копалась в сумочке.

По спине побежали мурашки.

— Ну и ночка, — в сердцах бросил я и направился к двери.

В углу что-то шевелилось, но как только я повернул голову, подозрительное движение прекратилось.

— Черт возьми!

— Что случилось, дорогой?

— Ничего. Ровным счетом ничего.

Я огляделся.

Книжные полки, ковер на стене, картины — все как обычно. Но я мог поклясться, что всего секунду назад в комнате что-то шевелилось.

На столе стоял Оживитель. Когда я проходил мимо, от прибора явственно повеяло теплом.

Оживитель работал весь день!

Я щелкнул выключателем, лампочки на передней панели потухли.

Неужели я утром позабыл его выключить?

Я напряг память, но так и не вспомнил.

— Пойдем, поищем тапок, пока еще не совсем стемнело, — обратился я к жене.

* * *

Мы обшарили весь двор, дюйм за дюймом, но ни в кустах, ни у изгороди, ни под крыльцом тапка не обнаружили.

Когда стемнело окончательно, мы зажгли во всем доме и над входной дверью свет и искали еще часа два. Наконец, я сдался и, от души выругавшись, уселся на нижнюю ступеньку крыльца.

— Ничего не попишешь, нам его не изловить. Пока мы шарим в одном конце двора, он преспокойно отсиживается в противоположном. Да и почем знать, может, его давным-давно здесь нет. В изгороди полно дыр, и он мог легко удрать на улицу.

— Похоже на то, — подтвердила Джоан.

Я нехотя встал.

— Оставим входную дверь открытой. Глядишь, к утру он замерзнет и вернется в дом.

Дверь не закрывалась всю ночь, но утром, когда мы встали, в доме было тихо. Видимо, тапок не вернулся. Я затворил дверь и для успокоения совести внимательно осмотрел комнату за комнатой. В кухне кто-то ночью перевернул мусорное ведро. Выходит, тапок сюда заглядывал, но, опрокинув ведро, снова удрал.

— Док явится в любую минуту, — пробормотал я. — Надо бы ему позвонить и отменить встречу.

Джоан коснулась Оживителя.

— Скажи ему, пускай забирает свою игрушку и впредь ставит дурацкие опыты у себя дома.

Мы вышли на крыльцо и огляделись.

— Смотри-ка, — воскликнул я. — Машина. Похоже, к нам гости.

Подняв тучу пыли, перед нашим домом замер темный «плимут». Хлопнули дверцы, двое пожилых мужчин выбрались на тротуар и направились в нашу сторону.

— Где Руперт? — бросил один из них.

— Кто? А, док Лабиринт! Он скоро будет.

— А где эта ожившая штуковина? — поинтересовался другой. — Я — профессор Портер из университета. Можно на нее взглянуть?

— Подождите дока, — тянул я время. — Он скоро будет.

Подкатили еще два автомобиля, из них вышли с полдюжины людей преклонного возраста. Оживленно переговариваясь, они подошли к крыльцу.

— Молодой человек, — обратился ко мне чудаковатого вида старичок с густыми рыжими бакенбардами, — не будете ли вы так любезны продемонстрировать нам вещественное доказательство, этот пресловутый Оживитель?

— Прибор там, на столе. — Я ткнул пальцем за спину. — Проходите, если вам интересно.

Они прошли в дом и столпились вокруг стола, тыкая в переключатели пальцами и непрерывно тараторя. Мы с Джоан, затаив дыхание, наблюдали за ними.