Коронованный лев - [122]

— Средь бела дня? — поинтересовался Фонтаж.

— Среди него, — подтвердил я. — Я так понимаю, вы уже успели без меня что-то обговорить?

— Немного, — ответил Рауль. — А что случилось с шестерыми?

— Разбежались, — несколько преувеличил я, чтобы долго не объяснять. Потом кое-кому перескажу подробнее и с некоторыми выводами, но не сейчас. — Неожиданно прискакал Каррико с ребятами из отряда — проезжал мимо, услышал звон оружия и решил заглянуть во двор, побыть миротворцем.

— Славный парень! — заметил Пуаре.

— Большой город — большая деревня, — усмехнулся Готье. — Все всех знают!

— Вот только, знаете что… — проговорил я. — Впервые видел хранителей без зеленых веток, зато со шпагами.

Пуаре неожиданно фыркнул, поперхнувшись своим вином.

— Да ты что?! — вопросил он удивленно, смахнув с усов повисшие капельки. — С чего ты взял, что это они?

— Сами сказали.

— Быть не может, — заявил Пуаре с каким-то сосредоточенным видом, будто обдумывал что-то, о чем подозревал, но в чем не был уверен. — Зачем бы им это?

— И мне хотелось бы знать.

Пуаре что-то задумчиво пробормотал под нос.

— Вообще-то, не к добру все это, — заключил он уже громче.

Фонтаж буравил взглядом стол.

— С ними, конечно, не все чисто, — проговорил он негромко. — Только говорить об этом как-то не принято. А возможно, тебе солгали. Все говорят друг о друге все, что только могут. К тому же, король их общество одобряет и это всем известно. Стали бы они разбегаться от королевской гвардии?

— Возможно, ты прав, — допустил я. Зачем настаивать? Семена сомнения есть в каждом из нас и только ждут, когда пригреет солнце, чтобы прорасти. — Тем более, требование из их уст не приближаться больше к дому Ранталей, звучало определенно странно.

— О, — сказал Фонтаж мрачно. — Дизак окончательно обнаглел.

— И ему, как ты помнишь, король тоже в последнее время благоволит.

— Ну, сегодня ты его все-таки уел! — удовлетворенно заметил Пуаре. Явно имея в виду не короля.

Фонтаж, поморщившись, кивнул.

— И все-таки, эти линии как-то плохо сходятся и вяжутся.

— Не нравится мне все это, — снова проворчал Пуаре, покачав головой.

— А мы ведь говорили, — подал голос Рауль. — Все эти «духовные ордена» хороши на первых порах, а потом от них приходится избавляться, затевая войны…

— Когда они забирают слишком много власти, — прдолжил Фонтаж. — Но сейчас не до них. Сейчас мы миримся с кальвинистами. Кто станет обращать внимание на какие-то погрешности в отправлении культа?

— Пока не начнут резать черных козлов, — добавил Готье.

— А какие такие погрешности? — поинтересовался я.

— Мы говорили, пока тебя не было, что они собираются в своих молельных домах — объединяют богослужение католическое и протестантское, — пояснил Фонтаж. — Делают из него что-то серединка на половинку. Пару таких домов мы знаем.

Верно, собственно говоря, ради этого-то мы сегодня и встретились.

— А теперь знаем и мы, — небрежно обронил Рауль, и я кивнул.

— Как-нибудь надо будет заглянуть и посмотреть, — еще небрежней сказал Готье. — Причина его небрежности была ясна — не стоило обсуждать, когда мы туда отправимся здесь и сейчас, будет удобнее заглянуть сперва туда самим, прежде чем звать с собой друзей.

— Да, пожалуй, — согласился я. — Удивительно, как быстро что-то появляется, а затем исчезает, ведь еще месяц назад о них ничего не было слышно, — заметил я с напускной наивностью.

— Да нет, больше, — возразил Пуаре. — Я о них слышу уже самое меньшее полгода, просто это никогда не было мне интересно. Но я о них слышал.

— Я тоже, — сказал Фонтаж.

— Интересно, — пробормотал я, не удержавшись. Впрочем, что мешало тем, кто попал сюда, использовать в своих целях уже существующее общество, а не создавать новое? Но мне не давали покоя слова Жанны о том, что она видит таких людей не первый год. С чего я взял, что она говорит именно о них? С того, что сказал бы о них то же самое, хоть был лишен способности видеть их насквозь, и это могло быть совпадением только с какой-то совершенно мистической натяжкой. Куда большей, чем то, что я согласился всерьез верить во всякую мистику. Но во что я еще верил — так это в то, что люди ни с того ни с сего «безжизненными» не становятся, и не обретают способность к тому, чтобы уметь так драться «не приходя в сознание». Если только они не такие же как мы, им нужно для этого учиться, и скорее всего дольше чем месяц…

— «Есть многое на свете, друг Горацио…» — проворчал Готье, по своему рассеянному обыкновению цитируя то, что цитировать было пока рановато. Впрочем, не мне с моим Гумилевым было его поправлять.

XVIII. Лампадное масло

— Прежде чем мы туда сунемся, хочу вам кое-что рассказать.

Мы уже распрощались с Пуаре и Фонтажем и подумывали о том, чтобы не теряя времени нанести хранителям дружеский визит. И вот тут совсем не мешало бы поделиться открытием, что они куда сильнее обычных людей, обладают своеобразным мышлением, да еще неизвестно чем смазывают свое оружие. Когда я закончил рассказ, Готье и Рауль выглядели задумчиво и, судя по всему, рассказ мой им не нравился.

— Знаешь что, — сказал Готье. — Похоже, сегодня вообще не стоит к ним соваться. Во-первых, уже поздно, мы тут засиделись и вряд ли у них идет какая-то служба, а во-вторых, — его глаза предупреждающе сузились, — боюсь, что в любом случае придется идти туда без твоего замечательного общества. Вдруг там окажутся какие-то твои фанаты, числом минимум шестеро.