Корона с огненными шипами - [43]

Кивать было бессмысленно, и Лили не хотела видеть лицо Рансона. Нейлан закрыла за ними дверь, придворные остались для своих дел с королевой. Рансон остался, чтобы все устроить в свою пользу, несомненно.

Лили не знала, почему мама вызвала ее в кабинет. От необходимости выбрать мужа она перешла к лишению выбора. Мама решила сделать ее призом для того, кто все исправит. Могло ли все запутаться еще сильнее? Она хотела кричать до боли в горле.

Дверь снова закрылась. Рансон посмотрел на нее, пошел к ней. Она покачала головой, взяла Голика за руку и поспешила по коридору. Девочки растянулись, чтобы замедлить Рансона.

Голик понял ее намерения. Он умело вывел их из замка на шумные улицы города. Он явно знал этот путь, нашел сам. Или ему кто-то показал.

Запах жареного мяса и сладостей напомнили ей, что она забыла сложить обед, и у Голика ничего не было. Есть ей не хотелось. Она подготовится к чаепитию с Рансоном, будет набивать рот, чтобы не говорить. А Рансон пусть думает, что хочет.

Впереди три большие телеги перекрывали дорогу, оставляя узкий проход. Лили вздрагивала каждый раз, когда ее задевали локтем или корзинкой в давке, она заметила впереди двух солдат на выходном, они решили развлечься. Один был низким, а другой крупным и мускулистым, на поясах были когти дракона, что были знаком драконьей стражи.

Голик напрягся. Его лицо стало опасно близким к цвету его волос, он хмуро смотрел на мужчин. Обрывки их разговора доносились до нее в шуме фестиваля.

Низкий сказал что-то вроде «страж, играющий с принцессами».

Крупный отметил «если он охраняет ее в выходной».

Низкий ткнул его локтем и фыркнул. Он что-то пробормотал, а потом: «…не в себе после лабиринта мага» и «для страны прятаться каждый день…».

Погодите. Лабиринт мага? Он про Ткацкий лабиринт? Она не слышала, чтобы его так называли.

— Я слышал, королева выдаст его за принца гусей, который слишком юн, чтобы разбираться, — сказал крупный, не переживая, что его услышат. — Она поставит принцессу Гвен на место.

Это уже было странно. Да?

Может, нет. Все могло быть возможно теперь, когда мама приняла свое решение. Лили прижала свободную руку к животу, пыталась замедлиться, а толпа давила сзади.

Голик посмотрел от нее на стражей.

— Простите, — он постучал по плечам мужчин.

Они повернулись с любопытством и опаской.

— О чем вы говорили, господа?

Они заметили хорошую одежду Голика и его меч и отпрянули на пару шагов. Толпа обходила их.

Она не ожидала, что Голик заговорит с ними. Она видела желание Эбена сделать это по глазам много раз, но работой Эбена была ее безопасность, а не защита чести.

Глаза крупного расширились от страха, его брови пропали под волосами. Он ткнул друга локтем с силой и потащил на колени, что было болезненным выражением подчинения из всех, что она видела. Он пролепетал столько извинений, что не все Лили смогла разобрать.

— Встаньте, — Голик словно желал им доброго дня.

Они встали так же быстро, как опустились.

А потом снова опустились.

Первый солдат упал от правого хука, а второй от левого. Некоторые люди замирали посмотреть, но никто не собирался помогать им встать.

Лили опустила голову, чтобы никто ее не знал, чтобы скрыть улыбку, что грозила перейти в смех. Она чуть не разорвала кожу, сжимая губы зубами. В теории она была против жестокости, но недавно ей так хотелось что-нибудь ударить, что при виде, как это делает Голик, она обрадовалась, словно сделала это сама. Особенно после слов солдата. Меланта ее бы похвалила.

Голик тряхнул руками, но не комментировал свои действия, напоминая ей снова Эбена. Он смотрел вперед, протянул ей руку, не обращая внимания на любопытные взгляды, они пошли дальше.

Как только они вышли на менее людную улицу, Лили посмотрела на него, все еще улыбаясь уголками губ.

Он подмигнул.

— Простите, что вам пришлось это видеть.

Она хотела бы рассказать об этом девочкам ночью. Меланта будет смеяться, как хотелось сейчас Лили. Хейзел внешне ужаснется, но в тайне будет рада, что Голик заступился за сестру.

Он не столько заступился, но разобрался с ядом слов солдат. Все еще было больно. Она знала, что ходят слухи, но не была готова столкнуться с ними так. Вскоре будет еще больше слухов, как только люди узнают об указе матери.

Желание смеяться пропало так же быстро, как появилось. Эбен точно уже нашел Ярроу.

Глава шестнадцатая

Облака пачкали небо, понемногу воровали солнце, врали и не держали обещания. Ощущая их вес, Лили прижималась к Голику, пока они шли.

Он напевал незнакомый марш, ускорял темп на пути к деревне, и Лили сосредоточилась на ритме, ставила ноги в такт, как в танце. Она направила его к полю гусей, Голик замер, и вес вернулся.

— Не знаю, что с вами или вашими сестрами, — сказал Голик. — Может, это дело семьи, куда мне не стоит лезть, но, если я могу как-то помочь, дайте мне знать.

Она благодарно похлопала его ладони.

— Не потому, что я хочу… знаете… предложение королевы, — он снова покраснел. Лили никогда не видела, чтобы Меланта, Мара или даже Корал, рыжеволосые, так сильно краснели, как это делал Голик. — Хотя было бы честью жениться на одной из вас. Кроме младших, конечно. То есть…