— Следующий лист, который упадет, будет красным, — объявила моя шестилетняя сестренка Джесса. Спустя мгновение багровый лист заскользил по воздуху, словно перо из хвоста кардинала.
Джесса поймала его и положила в карман своей школьной униформы — комбинезона в клетку серебристого цвета — уменьшенной версии моего. Хрустящие листья покрывают сквер — единственный всплеск красок в пейзаже города Эдем. Вне нашего кусочка парка в электромагнитных вакуумных трубах проносятся сверхскоростные поезда, а здания из стекла и металла соперничают за каждый дюйм свободного пространства. Их блестящие спирали не просто скребут небо — они пробиваются через него.
— Теперь оранжевый, — сказала Джесса.
Дерево уронило лист цвета перезрелого кабачка.
— Коричневый.
Будьте уверены, коричневый как грязь и настолько же мертвый.
— Идешь на рекорд? — спросила я.
Она повернулась ко мне и усмехнулась, и из моей головы исчезли все мысли о завтрашнем дне и о том, что скоро произойдет. Мой разум занят моей сестрой. Голос, подобный музыке. То, как локоны завиваются у ее подбородка. Ее глаза теплы и притягательны, как жареные каштаны.
Я почти могу чувствовать участки сухой кожи на ее локтях, где она отказывается применять лосьон. А затем этот момент уходит. Во мне просыпается знание, как когда человек приходит в сознание после сна. Завтра мне исполнится семнадцать. Я стану, согласно декрету КомА, официально взрослой. Я получу свое воспоминание из будущего.
Иногда мне кажется, что я всю свою жизнь жду, когда мне исполнится семнадцать. Я измеряю свои дни не своими переживаниями, а временем, которое осталось до того момента, когда я получу свое воспоминание, то единственное, которое должно дать смысл моей жизни.
Они говорят мне, что тогда я больше не буду чувствовать себя так одиноко. Я буду без тени сомнения знать, что где-то в другом пространстве и времени существует будущая версия меня, у которой все благополучно. Я узнаю, кем я должна стать. И я больше никогда не буду чувствовать себя потерянной.
Жаль, что сначала мне пришлось прожить семнадцать лет без этого знания.
— Желтый, — Джесса вернулась к своей игре, и от ветки отделился лист желтого цвета. — Оранжевый.
Десять, пятнадцать, двадцать раз она правильно предсказывала цвет листа, который упадет следующим. Я аплодировала и подбадривала ее, даром что до этого я видела такое представление или нечто подобное множество раз.
А затем я увидела его. Парня в такой же школьной униформе, как у меня, сидящего на изогнутой металлической скамье в тридцати футах от нас и наблюдающего за нами.
У меня закололо в основании черепа. Было невозможно, чтобы он нас слышал. Он слишком далеко. Но он смотрит. Почему он смотрит? Может, у него сверхчувствительный слух. Может, ветер подхватил наши слова и донес до него.
Как могла я быть настолько глупа? Я никогда не позволяла Джессе останавливаться в парке. После школы я всегда отводила ее прямо домой, именно так, как велела моя мама. Но сегодня я хотела, я нуждалась в солнце, даже если всего на несколько минут.
Я положила руку на плечо сестры, и она остановилась.
— Нам нужно идти. Сейчас. — Мой тон подразумевал остальную часть предложения: пока этот парень не сообщил о твоих паранормальных способностях властям.
Джесса даже не кивнула. Она знала, что надо делать. Она подстроилась, чтобы идти в ногу рядом со мной, и мы направились к железнодорожной станции на другой стороне сквера. Краем глаза я увидела, как парень встал и пошел за нами. Я закусила губу с такой силой, что почувствовала вкус крови. Что теперь? Бежать со всех ног? Поговорить с ним и попытаться спасти положение?
Его лицо попало в поле зрения. У него были коротко остриженные светлые волосы и до смешного очаровательная улыбка, но мои колени задрожали не от этого.
Это был мой одноклассник, Логан Рассел, капитан команды по плаванию и обладатель, со слов моей лучшей подруги Марисы, «лучших грудных мышц в этом пространстве и времени». Безвреден. Конечно, он имеет наглость улыбаться мне, после того как игнорировал меня на протяжении пяти лет, но он не представляет угрозы для благополучия Джессы.
Когда мы были детьми, его брат Майки отправил мяч для игры в ракетбол через весь корт. Не дотрагиваясь до него. КомА забрал его, и с тех пор его никто не видел. Логан никому не сообщит о моей сестре.
— Калла, подожди. — Он сказал это так, как будто прошли дни, а не года, с тех пор как мы сидели рядом друг с другом в классе «5 лет до».
Я остановилась, и Джесса схватила меня за руку. Я трижды сжала ее ладонь, чтобы дать понять, что мы в безопасности.
— Мои друзья зовут меня Келли, — сказала я Логану. — Но если тебе это еще неизвестно, то, может быть, ты должен использовать мой день рождения.
— Тогда ладно. — Он остановился перед нами, засунув руки в карманы. — Ты, должно быть, нервничаешь, Двадцать Восьмое Октября. Я имею в виду завтрашний день.
Я выгнула бровь.
— Что навело тебя на подобную мысль о моих эмоциях?
— Мы были друзьями.
— Правильно, — сказала я. — Я все еще помню тот раз, когда ты обмочил свои штаны по пути на прогулку на открытом воздухе.
