Корона Подземья - [2]

– Все нормально, – отвечаю я. – Это из моих персональных запасов.

В буквальном смысле.

Мистер Мейсон несколько секунд внимательно смотрит на меня.

– Ну ладно. Но в моем шкафу уже не хватает места. Может быть, заберешь что-нибудь домой?

При этой мысли я вздрагиваю. Если я буду держать мозаики дома, кошмары не прекратятся. Не говоря о том, что станет с мамой. Она и так провела изрядную часть жизни взаперти из-за своих фобий, связанных со Страной Чудес.

До конца занятий надо что-то придумать. Мистер Мейсон не захочет держать мои работы у себя все лето, тем более что я учусь в выпускном классе. Но сегодня у меня другие заботы.

– Может быть, еще одна туда влезет? – спрашиваю я. – Джеб приехал за мной на мотоцикле. Я всё заберу на следующей неделе.

Мистер Мейсон кивает и переносит мозаику на свой стол.

Я наклоняюсь, чтобы убрать вещи в рюкзак, и вытираю потные ладони о свои полосатые лосины. Юбка длиной до коленей кажется такой непривычной. Без подъюбника, который ее приподнимал, она длиннее, чем я привыкла. С тех пор как мама вернулась домой из лечебницы, мы постоянно спорим насчет моей одежды и макияжа. Мама говорит, что мои юбки слишком коротки и что она хочет, чтобы я носила джинсы и платья, «как нормальные девочки». Она думает, я выгляжу совсем дико. А я сказала, что именно поэтому надеваю лосины или чулки – из скромности. Но мама не желает и слушать. Она как будто хочет компенсировать одиннадцать лет своего отсутствия, с головой уйдя во всё, что касается меня.

Сегодня утром мама одержала верх, но только потому, что я проспала и торопилась. Не так легко встать вовремя, если всю ночь ты боролась со сном, боясь кошмаров.

Я надеваю рюкзак на плечи и киваю, прощаясь с мистером Мейсоном. Мои туфли на платформе стучат по выложенному плиткой безлюдному коридору. Отдельные листки из альбомов и тетрадей валяются на полу, напоминая камни в пруду. Несколько шкафчиков распахнуты, как будто кто-то не пожелал потратить лишнюю секунду и запереть их, прежде чем разойтись на выходные.

Запах сотни разных духов, одеколонов и пота еще витает в школе, смешиваясь со слабым ароматом выпечки из столовой. «Пахнет, как от юной феи». Я качаю головой и улыбаюсь.

К слову, о феях, школьный совет трудился не покладая рук, чтобы развесить на всех углах напоминания о выпускном бале. В этом году он состоится в пятницу, накануне церемонии вручения аттестатов. Через неделю.

ВСЕХ ПРИНЦЕВ И ПРИНЦЕСС

МЫ ПРИГЛАШАЕМ НА СКАЗОЧНЫЙ

БАЛ-МАСКАРАД 25 МАЯ.

ЛЯГУШКАМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН.

Я улыбаюсь, прочитав последнюю строчку. Моя лучшая подруга Дженара подписала ее зеленым маркером в конце каждого объявления. Она потратила на это целый час во вторник и вынуждена была три дня отсиживать после уроков.

Но оно того стоило – видели бы вы выражение лица Таэлор Тремонт. Таэлор – бывшая девушка Джеба, звезда школьной теннисной сборной и председатель школьного совета. А еще – именно она в пятом классе разболтала наш фамильный секрет, связанный с Лидделлами. Мягко говоря, у нас натянутые отношения.

Я провожу ладонью по одному из объявлений, которое отклеилось с угла и висит на стене, как длинный белый язык. Оно напоминает мне о змееобразных языках брандашмыга, с которым я столкнулась прошлым летом. Я содрогаюсь и касаюсь двумя пальцами, большим и указательным, ярко-рыжей пряди в своих светлых волосах. Это – знак на память, как и бугорки над лопатками. Там дремлют мои крылья. Как бы я ни старалась отдалиться от воспоминаний о Стране Чудес, они всегда рядом и отказываются уходить.

Отказывается уходить и еще кое-кто.

Горло сжимается при мысли о черных крыльях, бездонных глазах, украшенных татуировками, и лондонском акценте. Морфей уже завладел моими ночами. Я не позволю ему захватить и дни.

Открыв дверь, я выхожу на парковку, и меня охватывает порыв холодного сырого воздуха. Лицо покрывает мелкая изморось. На парковке стоят несколько машин, ребята болтают, собравшись кучками. Одни, скорчившись, натягивают на лицо капюшоны, другие как будто не обращают внимания на холодную не по сезону погоду. Дождь в этом мае идет часто. Метеорологи говорят, что нынешней весной в городе Плезанс, штат Техас, выпало самое большое за последние сто лет количество осадков.

Мои уши машинально прислушиваются к голосам насекомых и растений на раскисшем футбольном поле неподалеку. Их шепот смешивается, превращаясь в сплошной гул и потрескивание, наподобие радиопомех. Но, если постараться, можно разобрать отдельные фразы, адресованные мне.

«Привет, Алисса».

«Отличный денек для прогулки под дождем».

«Ветерок в самый раз для полета».

Было время, когда я ненавидела эти невнятные приветствия – настолько, что ловила насекомых и убивала их. А теперь белый шум успокаивает. Насекомые и цветы стали не врагами, а союзниками, приятными напоминаниями о скрытой стороне моей натуры.

О той стороне, о которой не знает даже мой парень.

Я вижу его в другом конце парковки. Он стоит, облокотившись на свою винтажную «Хонду СТ70», и болтает с Корбином, начинающим полузащитником и новой пассией Дженары. Джен и Корбин представляют собой странную пару. У сестры Джеба розовые волосы и облик стимпанковой принцессы – полная противоположность простому и незатейливому техасскому парню. Но мать Корбина – дизайнер по интерьерам, известная своим эксцентричным стилем, поэтому он привык к неординарным творческим личностям. В начале года эти двое оказались за одним лабораторным столом на уроке биологии. Они сошлись – и с тех пор неразлучны.