Корона из перьев - [10]

– Стой здесь, – приказал Отт, тыча пальцем в землю, чтобы Сэв, дурак такой, понял все точно. – Животные отправятся дальше, но ты будешь тут нашими глазами, – добавил он, указав толстыми пальцами на свои глаза. – Убедись, что никто к нам не подкрадется. Мы с Джотамом на разведку.

Отт подтянул ремень, будто готовился к серьезной работе. Джотам, его подельник – сейчас в прямом смысле, – встал позади. Остальные же погнали лам дальше.

Сэв прекрасно понимал, что́ Отт называет разведкой. Империя, может, и простила ему с Джотамом прегрешения, но бандитского дела эти двое не оставили. Даже не ради выживания, но для удовольствия. А ведь еще можно и кошель набить, да куда туже, чем позволяет скудное армейское жалованье. Таких вот «очистившихся», кому простили былые злодеяния, в армии – десятки, и на их проступки закрывают глаза, лишь бы у своих не крали. Джотам и Отт частенько брали в сообщники или оставляли на стреме салаг, неопытных и глупых.

Хорошую кражу Сэв обожал не меньше иного бедного беспризорника, но одно дело – срезать кошель у богатого купца, и совсем другое – обнести какую-то лачугу со сломанными ставнями. Вряд ли у тех, кто живет в ней, есть что-то лишнее.

И вдруг в хижине сейчас кто-то есть?

Сэв знал, что тогда будет.

Прольется кровь.

– Ты, магораб, – рявкнул Отт, обращаясь к ближайшему повиннику, тому самому, который видел, как Сэв вляпался в кучку помета. Магораб. Исполненное презрения ругательство, при звуке которого Сэв поморщился. Впрочем, сам повинник остался совершенно спокоен, только слегка втянул голову в плечи. – Замыкаешь строй. Не хватало еще, чтобы кто-то отстал.

С этими словами Отт – и Джотам с ним – скрылся за деревьями.

Сэв помялся, глядя на повинника.

– Не серчай на него, – пробормотал он.

– Чего? – переспросил повинник. Сэв впервые услышал его голос: низкий, с грудным рокотом.

– Да просто… не стоило им тебя так называть.

Какое-то время повинник пристально смотрел на Сэва, словно пытаясь понять, издевается тот или говорит искренне. Редко какой солдат заговорит с осужденным, а уж извиняться и вовсе не подумает.

Наконец повинник фыркнул – почти удивленно – и, уронив подбородок на грудь, покачал головой.

– Беда не в том, как меня называют, солдат. Хоть рабом, хоть сэром… Беда в том, кто я такой.

Ну конечно. Сэва и повинника отличало только то, что одного поймали на использовании магии, а другого нет. Магия в империи была всегда, и она нужна людям, кто-то не выживет без нее. Как можно ставить волшбу вне закона? Будучи солдатом, Сэв ощущал себя соучастником тирании.

Сэв не нашел что ответить и, вспомнив приказ Отта, подавил чувство вины. Он оставил повинника и двинулся сквозь деревья к прогалине. Встал на самом ее краю, так, чтобы не видеть через открытую дверь, что творится внутри.

Вовсю пекло солнце, и в воздухе слышался легкий аромат древесного дыма, к которому примешивался горьковатый и вызывающий тревогу душок. По лбу скатилась капелька пота; подбитая кожей куртка липла к мокрой спине.

Джотам и Отт приближались к хижине, а тишина сгустилась, словно сам лес затаил дыхание. «Неправильно все это», – думал Сэв. С тех пор как неделю назад отряд пересек границу империи, его повсюду окружали звуки природы. Он привык к шуму Аура-Новы, где тебя глушат толпа да грохот колес по мостовой. Но здесь, в Пире – или в Вольных землях, как ее называли местные, – шум был вовсе не какофонией. Это была музыка, мелодичная и живая; ее ритм удивительным образом успокаивал разум и смягчал исстрадавшуюся душу. Звуки напоминали Сэву о проведенном на ферме детстве, когда его жизнь, никого не интересовавшая, была проста и спокойна.

Ах, если бы все вернуть.

Ощутив прикосновение к руке, Сэв обернулся. Оказалось, к нему прильнула лама, словно бы успокаивая. За ней пришли еще две, а с ними – повинник, который, видно, предпочел остаться с Сэвом, а не следовать, как было велено, за конвоем.

Сэв отпихнул животное. Получилось неожиданно грубо, но приходилось делать вид, что животные ему совершенно безразличны. Даже простую ласку могли принять за магию, а выдавать себя Сэву нельзя.

Повинник прищурился. Неужели ощутил в нем магические силы? Порой, стоило Сэву отвлечься или расстроиться, как способности проявлялись сами собой. Не успевал он опомниться, как к нему, привлеченные помимо воли, подсаживались птица или кошка.

– Ты что тут делаешь? – спросил Сэв.

Повинник раздул ноздри.

– Это ты что тут делаешь? – накинулся он на Сэва. Взгляд его темных глаз устремился Сэву за плечо, туда, где Отт с Джотамом крались к хижине. – Не извиняйся передо мной за грубость солдата, если сам остаешься в стороне, когда тот же солдат грабит невинных и оставляет за собой трупы.

Сэв нахмурился.

– Они не станут меня слушать, – махнул он рукой в сторону Отта и Джотама. – Прости, но здесь, на горе, они успеют натворить дел похуже.

Империя втайне отправила в Пиру двухсотенный отряд не для мирных переговоров. Зачем точно – Сэв не знал, но местных они точно в покое не оставят.

Повинник взглянул на него с нескрываемым презрением.

– И что, тебе плевать?

Сэв уставился на него в ответ. Не то чтобы ему прежде не дерзили, но с тех пор, как он записался в армию, ни один повинник вообще не смел заговаривать с ним. А этот будто не ведает ни страха, ни сомнений.