Королевство пепла - [21]

Он не позволил бы этому остаться безнаказанным. Так же, как он не мог забыть, что Лирия, независимо от того, что действительно существовало между ними, носила их ребенка, когда Маэва отправила эти вражеские силы в его горный дом. Он никогда не простит этого.

Я убью тебя — сказала Аэлина, когда она услышала, что сделала Маэва. Как сильно Маэва манипулировала им, разбила его и уничтожила Лирию.

Элида снова и снова рассказывала ему каждое слово, сказанное Аэлиной. Я убью тебя.

Рован уставился в полыхающие глубины рубина на рукояти Златинца.

Он молился, чтобы этот огонь, этот гнев не сломался. Он знал, сколько дней уже прошло, знал, кто, согласно словам Маэвы, будет заниматься истязанием Аэлины. Знал, что при любом раскладе для неё всё обернётся не лучшим образом. Он провёл две недели, привязанный к вражескому столу, и всё ещё носил на руке шрам, который приобрёл в результате одной из самых искусных их пыток.

Торопиться. Им нужно было торопиться.

Рован наклонился вперед, прислонив свой лоб к рукояти Златинца. Металл был теплым, словно он всё ещё носил в себе искорку пламени своей хозяйки.

Он не ступал в Аккадию со времен той последней ужасной войны. И хотя он вёл фэйцев и смертных солдат к победе, у него никогда не было желания снова увидеть эту землю.

Но именно в Аккадию они и направятся.

И если он найдет её, если он освободит её… Рован не позволил себе думать о том, что будет дальше.

О другой истине, с которой они столкнутся, о другом бремени. Скажи Ровану… я прошу у него прощения за ложь. Но скажи, что в любом случае это было время, взятое взаймы. Я узнала об этом намного раньше сегодняшнего дня, и всё равно мне жаль, что судьба не подарила нам больше дней.

Он отказался принять это. Никогда бы не согласился с тем, что она является единственной платой для того, чтобы положить конец этому, спасти их мир.

Рован посмотрел на звёздное покрывало над своей головой.

В то время как все остальные созвездия скрылись где-то позади, Повелитель Севера остался с ними, бессменная звезда между его рогами, указывала путь домой. В Террасен.

Скажи Ровану: он должен сражаться. Он должен спасти Террасен и помнить клятвы, принесённые мне.

Время не было на их стороне, не с Маэвой, не с войной, развязавшейся на их континенте. Но он не собирался возвращаться без неё, выполняя просьбу или нет, независимо от клятв, которые он дал, женившись на ней, чтобы охранять и править Террасеном.

И скажи: я… благодарю его за путь, который он прошёл вместе со мной и вывел меня к свету.

Это было честью для него. С самого начала это было честью для него, величайшим достижением всей его бессмертной жизни.

Бессмертной жизни, которую они разделят вместе. Он не допустит никакой другой альтернативы.

Рован молча принёс клятву звездам.

Он мог бы поклясться, что Повелитель Севера замерцал в ответ.

Глава 6, часть 1

Зимние ветры от бурных волн успокоились с того момента, когда Шаол Вестфол вышел из своей каюты в трюме. Даже с его толстым синим плащом, влажный холод просочился в его кости, и теперь, когда он осмотрел воду, казалось, что тяжелый облачный покров вряд ли разрушится в ближайшее время. Зима проползла по континенту так же, как легионы Мората.

Быстрый рассвет ничего не показал, только бурлящие моря и стойких моряков, и солдат, которые держали этот корабль, быстро двигавшийся на север. За ними, фланкируя, следовала половина каганского флота. Другая половина все еще оставалась на Южном континенте, когда остальная часть армады могущественной империи сплотилась. Если погода продержится, они отстанут всего на несколько недель.

Шаол послал молитву о соленом, ледяном ветре, чтобы так и было. Ибо, несмотря на размер флота, собравшегося позади него, и несмотря на тысячу всадников ракинов, которые просто поднимались в небо со своих насестов на кораблях для утренней охоты над волнами, этого все еще может быть недостаточно против Мората.

И они могут прибыть недостаточно быстро, чтобы эта армия все равно что-то изменила.

Три недели плавания принесли им мало известий о хозяине, которого его друзья забрали и якобы привезли в Террасен, и они держались достаточно далеко от берега, чтобы избежать вражеских кораблей или виверн. Но сегодня это изменится.

Нежная, теплая рука обвила его, и голова из коричнево-золотых волос прислонилась к его плечу.

— Здесь холодно, — пробормотала Ирэн, насупившись на ветер, хлещущий волны.

Шаол подарил ей поцелуй в макушку.

— Холод закаляет характер.

Она подавилась смехом, показался пар ее дыхания, вырванный ветром.

— Говоришь как человек с севера.

Шаол скользнул рукой по ее плечам, прижимая ее к себе.

— Разве я не согреваю тебя достаточно в эти дни, жена?

Ирэн покраснела и ткнула его локтем в ребра.

— Хам.

Больше месяца прошло, и он все еще удивлялся этому слову: жена. Он был рядом с женщиной, которая исцелила его израненную и измученную душу.

Его позвоночник был второй вещью после этого. Он провел эти долгие дни на корабле, тренируясь, чтобы он смог бы сражаться: будь то верхом на лошади или с тростью, или со своего колесного стула, в то время, когда сила Ирэн станет достаточно истощенной, чтобы жизненная связь между ними растянулась, и травма взяла свое еще раз.