Королевство Джонни Кула - [12]

- Сегодня я не выписываю чеков, - сказал он, натурально улыбаясь. - Я хорошо пью и вовремя ухожу - поэтому трачу время и деньги на игру. Я ненормальный.

Джонни Колини вернул улыбку.

- Приятно было выигрывать ваши деньги, - сказал он по-итальянски.

Певец засмеялся.

- Парень из Италии? Вы не местный, - ответил он на том же языке.

Джонни кивнул.

- Мои люди там.

Когда певец с телохранителем, менеджером и двумя секретарями ушли, Джонни увидел, что оставшиеся игроки были профессионалами. У него было четыре сотни выигрыша, но он знал, что удача кончилась.

Кости были у коротышки-инвалида. Тело его перекривилось влево, как от боли, глаза смотрели, как у злой птицы.

- Ставлю десять тысяч, - сказал он. Остальные посмотрели на Джонни, ожидая, что он покроет. Он покрыл. Мужчина выкинул шесть-два. Джонни знал, что уже началось, и гадал, дадут ли ему сегодня ещё раз выкинуть кости.

Не дали.

Когда он выиграл последнюю, пятую сотню, перепалка началась. Он ждал этого.

Игрок по прозвищу Мул, добрых двести шестьдесят фунтов массы, наклонился к нему. Джерри Мусия наблюдал.

- Ты "шестерка", так?

- Твоя семья содержит самый дешевый бордель в Палермо, ответил Джонни.

- Слушай, "шестерка", не выступай, - сказал высокий, худой юноша с узким треугольным лицом.

Джонни схватил кости - по правилам был его ход, и швырнул в бледные глаза на рыбьем лице.

Глаза Мусии прыгали с одного на другого, уголки губ опустились. Он молча приказывал не применять грубую силу, не сейчас. Он хотел испытать Колини. Драка ничего не докажет. Иногда парни предпочитают быть побитыми, но не мучиться игрою в слова.

Бледный юноша поднял кости и швырнул их об стену.

- Ты осквернил их своими руками, - сказал он Джонни.

- Не твою ли сестру я трахнул, когда напился, как свинья? - спросил гигант Мул у Джонни.

- Не говори ему, он будет должен тебе четвертак, - сказал Ропи, темный, низкий и широкоплечий.

Каблук Колини опустился на сверкающий туфель Мула.

Он взглянул им в глаза. Белые зубы сверкнули на красивом оливковом лице. Руки небрежно висели вдоль бедер. Он снова был молодым Джулиано, над которым насмехалась полиция в камере маленького городка Сицилии. Так же издевались, почти так же оскорбляли. Их было четверо, двоих он отправил на тот свет, двух других так сковал наручниками - запястья на лодыжках другого - что когда их нашли, сочли это грязной шуткой.

Он посмотрел им в глаза, но их не волновало, что в них отражалось. Даже Мула, меньше всего - Мусию.

Мусия покачал головой.

- Мы просто подстрекали тебя. Все это время. Выйдите из-за его спины, парни, он не шутит.

- Я шучу, - сказал Джонни и небрежно ткнул в глаза Мулу, а когда тот отступил от внезапной боли, ударил его ногой, и Мул, согнувшись, упал на колени.

- Это была твоя собственная сестра, - мягко сказал он Мулу. Левой он схватил полную открытую бутылку пива с маленького столика. Он был возле Ропи, и горлышко вонзилось ему между зубов. Ропи захлебывался пеной.

Остальные смотрели на "беретту" в правой.

Ропи цеплялся руками за руку Джонни, но голова была запрокинута далеко назад, бутылка сидела глубоко в горле. Он упал на спину, пиво потекло из ноздрей.

- Ты должен мне четвертак - за пиво, - сказал Колини Ропи.

Джерри и бледный парень смотрели на пистолет, вытянув руки с растопыренными пальцами.

- Ты доказал. Мы тебе верим, - сказал Джерри Мусия.

- У него грязные руки, - сказал Колини Джерри, кивнув на худого. - Я хочу, чтобы он помыл их там.

Он указал на дверь ванной.

- Ты знаешь, как и чем. Вы двое ему поможете.

- Я не могу это сделать, Джонни, - сказал Джерри. - Я знаю этого парня.

- Ты сделаешь это.

Потом он положил "беретту" в карман и посмотрел на них. Побитые и униженные, они боялись за свою шкуру.

Перекошенный наблюдал, не принимая участия и не боясь пистолета. Жизнь для него была доской с заслонкой, двумя белыми кубиками и денежным дождем. Он не боялся смерти, но в ночных кошмарах видел, что его умные пальцы однажды ему откажут. Этот кошмар возникал всякий раз, как он кидал кости.

Джонни оскалился Джерри Мусии.

- Закончим игру, - сказал он.

Перекошенный кивнул, и, с тайным страхом и визгом внутри, кинул кости. Они ударились о заслонку, сверкнули и остановились. Игра началась снова.

Он знал, что делает.

Он проиграет. Он просадит восемь тысяч наличных и перейдет на чеки, там ещё тридцать. Он знал, что не сможет выиграть, но хотел проиграть крупно. Достаточно крупно, чтобы пошли слухи.

Быть лидером - значит, быть легендой. Так было в Сицилии. Быть Джулиано значило сделать имя Джулиано больше, чем именем - словом. Словом, которое значило храбрость и гордость, быструю и неизбежную месть, наглость сверх меры и здравого смысла. Создай легенду - и ты лидер.

Сегодня легенда Джонни Колини родится в мафии.

За десять минут перекошенный взял его пять тысяч. Джонни достал чековую книжку из крокодильей кожи и выписал чек в банк на Пятой авеню на 25 тысяч долларов. На бланке стояло его имя, но не было адреса. Он подписал чек и швырнул Мусии.

- Я играю на все.

Джонни хотел проиграть быстро. Это был жест, и больше ничего. На счету у него было 33 тысячи, и он хотел, чтобы мафия знала, что он может спустить 30 тысяч за игру, не поведя бровью. То, что он сделал с этими людьми сегодня, так или иначе получит огласку. А так как они не знают, откуда он и что здесь делает, его не убьют - пока.