Королевство белок - [53]
Напротив Иллы сидела на топчане беременная молодая женщина. Она дожевывала хлеб. Лицо у нее было тупым и вялым. Большинство людей ложились, многие уже спали, и только единицы слонялись тенями по проходу.
Мимо Иллы несколько раз прошелся туда-сюда рябой длинный парень. Он напряженно в нее всматривался, словно не понимал, как она тут оказалась и зачем. Илла опустила голову. Ей не хотелось никого видеть. Она опять плакала. Илле все виделось, как умирал Зоран, точно засыпал, положив голову ей на колени.
Вдруг ее тронули за плечо.
Илла вздрогнула и подняла заплаканное лицо. Парень, который все приглядывался к ней, уселся рядом и, не говоря ни слова, обхватил за плечи.
— Ты что, спятил? — вскрикнула Илла.
Он так же молча стал наваливаться на нее, пытаясь уложить на нары. Илла изо всей силы ударила его в грудь локтем. Парень отпрянул и посмотрел на Иллу искренне недоумевающим взглядом. Глаза Иллы были полны ужаса и отвращения. Парень равнодушно выругался, встал и побрел на свое место. Илла уткнулась лицом в подол платья и зарыдала еще сильнее.
Энкино сняли повязку с глаз. Только теперь он увидел, что его вели не на казнь и не в какой-нибудь тюремный подвал, чтобы заковать в цепи. Наоборот, он оказался в большой светлой комнате. Выбеленные стены, полки с лежащими на них фолиантами. Стол для рукописей, чернильница и перья, на другом столе — кувшин и лепешка. Циновка на полу. Большое окно. На подоконнике — потушенный фонарь.
Пожилой человек, одетый в длинную, темно-синюю хламиду, встретил Энкино испытующим взглядом. Он был высокого роста, худощав. Темные, чуть вьющиеся волосы перехвачены кожаным ремешком. Человек сделал шаг вперед к Энкино, обратился без приветствия:
— Вот ты какой.
Он вертел в пальцах перо, которым, видимо, незадолго до этого писал в раскрытом фолианте. В уголках узких губ — насмешливая и суровая складка. Энкино с живым любопытством скользнул взглядом по корешкам книг: ни одного знакомого автора! Набор южных, западных и, кажется, даже восточных имен.
— Здравствуй, господин, — произнес Энкино.
Он понял, что с этим человеком сейчас будет у него своего рода поединок. Энкино не знал, ради чего. Но перед тем, как отвести сюда, его долго держали взаперти одного. Сначала Энкино не догадался считать дни, потом стал свечой делать метки на окне. У него вышло восемь меток. Кормили его очень скудно, а последние двое суток не давали даже воды. Принесли напиться только перед тем, как завязать глаза. Теперь Энкино видел: хотели, чтобы, ослабевший, подавленный, с дрожащими руками и погасшим взглядом, он пришел к этому незнакомцу, спокойному, сильному, от которого пахнет каким-то благовонием из трав. Так задумано. Несчастный пленник и этот, высший, который может подарить упование или облегчить участь, а может заковать в цепи.
— Здравствуй и ты, — незнакомец остался стоять, где стоял, так же поигрывая пером; у него были тонкие, нервные пальцы. — Ты пил свое одиночество, как целебный настой. Ты не просил встреч и не требовал объяснений.
«Не стучал кулаками в дверь и вечерами смотрел на свечу», — с горечью добавил про себя Энкино. Благодаря книге, которую читал в заключении, он понимал незнакомца. Но отвечать на этом странном сплаве из нескольких языков Энкино не мог. Он молчал.
— Чего же ты ждал? — спросил незнакомец, чуть помедлив, и добавил. — Ты здесь, чтобы я вынес суждение о тебе.
— Суждение? — у Энкино блеснули глаза.
«Ну, вот. Сейчас он вынесет суждение, и я что-нибудь узнаю, наконец».
— Я ждал суждения, — используя слова, которые при нем произнес незнакомец, подтвердил он.
Губы незнакомца тронуло подобие улыбки:
— В этом ты похож на тех, кто пришел с тобой. Судьбу людей определяют высшие. Самим высшим изначально ведомо их призвание, и они следуют ему, вдохновленные любовью к своему предназначению, — он снова бросил на Энкино внимательный взгляд, — Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?
Энкино спросил, вновь используя те слова, которые только что слышал:
— Не понимаю, господин: откуда тебе ведомо то, о чем ты говоришь?
— Моя высшая природа позволяет мне это знать.
— Откуда ты знаешь, господин, что ты — знаешь? — спросил Энкино.
— То, что облечено во плоть, обречено распаду, — незнакомец повел плечами. — Стареет тело, коснеет разум, вянут цветы, жухнет трава. Истинно только то, что чуждо этим оковам. Иногда оно явлено в озарении тем, чей дух готов и достоин.
Энкино взял себя в руки. Он слыхал и это. Одно из течений, одна из школ… «Почему у него так мало книг? — подумал Энкино. — По виду, это книжник, наставник, а всего с десяток томов…» Он ответил:
— Старая истина коснеет, разум чужд оковам.
— Почему ты так думаешь? — шевельнул бровью незнакомец.
Энкино не удержался:
— Моя высшая природа позволяет мне это знать.
Незнакомец, как бы не слыша его насмешки, отошел от окна и еще немного прошел по комнате.
— Я расскажу тебе, — терпеливо заговорил он, — о себе. Чтобы не вводить тебя в соблазн считать мои слова пустым мудрствованием. С самого детства меня тревожило сомнение: почему между высшими и людьми нет разительного отличия? Внешность высших более совершенна, как и дух, мы меньше подвержены болезням, срок нашей жизни дольше. Но наши целители знают, что у любого из нас те же части тела и внутренности, что у человека. Иной раз молодой раб бывает похож на высшего, и различие остается лишь в духе. Однажды к нам, юношам, ученикам, когда мы разговаривали об этом в зале для занятий, подошел сам Князь, — это слово из уст незнакомца прозвучало с глубокой любовью верующего. — «Вы можете спрашивать меня о чем угодно», — сказал он. Я решился. Я рассказал ему о своем сомнении. Тогда Князь положил руку мне на грудь, туда, где сердце. Я почувствовал, как смертный холод и всеопаляющее пламя коснулись моего сердца, прошили его насквозь, не оставив после себя ничего, кроме пепла и света. В нем родилась стрела, направленная за пределы стремлений и страстей, к истинному величию, стрела, выкованная из любви к нему. Это была моя награда и лучший урок.
Обитаемый мир велик – и нет в нем конца войнам.Бьются меж собою рыцари королевства Запада, кочевники-степняки – воины царств и княжеств жаркого Востока, ратники градов Севера, герои городов-государств Юга…Они не сходны НИ В ЧЕМ – и считают друг друга безжалостными чудовищами.Но ныне все народы Обитаемого мира затаились в ожидании – ибо настало время сбыться древнему пророчеству.Скоро, очень скоро придет из земель Севера Богоборец, что помешает Творцу уничтожить людей, соберет неодолимую рать и через черное Подземелье пройдет к Небесному престолу.И все приметы указывают на то, что долгожданный Богоборец – бывший дружинник даргородского князя Яромир, могучий воин, которого спасла от верной гибели Вестница Всевышнего – прекрасная жрица Девона.Однако Яромир давно уже отрекся от жребия меченосца – и заставить его принять предназначенное будет непросто…
К началу сюжета судьба Феликса уже сломана. Не так давно он был осужден за совершение особо тяжкого преступления, лишь арест настоящего убийцы вернул Феликсу свободу. Однако, выйдя из тюрьмы, герой получает новый удар: он смертельно болен. Феликс продает московскую квартиру, покупает автомобиль и направляется в Петрозаводск. На трассе машина глохнет… И оставшийся год жизни Феликсу предстоит потратить на борьбу с Изобретателем Чудовищ.
В Обитаемом мире верят: в начале времен князь-небожитель Ависма восстал против Вседержителя и был заточен в Подземье. Так верят. Но далеко на Западе, в портовом городе Анвардене, потерявший память молодой бродяга Дайк видит странные сны. Сны о небожителях, оставшихся на земле и основавших таинственное царство Сатру.
Твоя жизнь проходит в противостоянии злу, и ты видишь зло, зло, зло… и свою борьбу с ним. А там, за спиной — будни и праздники, люди ходят по лавкам, покупают и продают, любят друг друга, у них появляются дети…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
3-я книга цикла. Прошло тридцать лет после суда в Йефасе. Отец, сын и дочь, наделенные даром или проклятием бессмертия, следуют разными жизненными путями. Тем временем мир ждут перемены. Из глубин морских вод является всепожирающий Спящий, над севером полыхает зарево войны, в кулуарах юга плетутся интриги, а по еловым лесам Офурта бродит дикая и голодная Бестия. Сангомар — это мир, в котором воцарились демоны, мир без добрых богов и справедливости, поэтому даже в руке помощи, поданной преданным другом, может затаиться клинок или яд.
Трудно выжить, если тебе шесть с половиной лет и ты потерялся — сначала в супермаркете, затем в Доме Тысячи Дверей, за каждой из которых начинается путь в лабиринте миров, чужих, враждебных, кошмарных. Единственная надежда — на «дядю Эдгара», поселившегося в твоем сознании авантюриста и преступника. Его незримое присутствие когда-то едва не свело тебя с ума, но зато ты научился кое-чему полезному. Ты хочешь вернуться домой, к маме, папе, своим игрушкам, теплой постели и приятным снам? Ну, это вряд ли. Дядя попал в ловушку, пытаясь обмануть далеко не слепую судьбу, и жестоко расплачивается за это.
Впервые за столетия появился маг, всерьез претендующий на единоличную власть над Империей и, соответственно, над всем цивилизованным миром. Маги Империи уже много месяцев тщетно пытаются остановить наступление его армии. Кто и как одолеет врага, кто будет неподвластен чарам, если этот маг — прекрасная женщина, завораживающая любовью?
Ближайшее будущее, бум виртуальной реальности приносит с собой не только развитие игровой индустрии, но также порождает новый, доселе невиданный, бич современности, готовый пошатнуть мировые устои. Игровой психоз, передающийся через игровую сессию, порождает джи-психопатов, которые, обладая способностями скопированными из видеоигр, погружают мир в хаос и вскрывают людские пороки, сокрытые до этого под вуалью морали. Внимание, любителям Лит-рпг! Книга не про цифры, а про сюжет, героев и их развитие.
Худой, невзрачный отец и маленькая дочь. Их связывали не только узы родства, но и общая тайна…
Социально-философский роман, антиутопия, последний в цикле про Обитаемый мир.