Королевство Адальир. Путешествие - [121]

— Волшебство слабеет! — воскликнул Дэльвьир.

— Надо что-то предпринять, сейчас, или никогда! — воскликнул Фариселл.

Из бушующего под утёсом сражения показался Крафтсман, доспехи его сияли. Он ласково взглянул на девушку и кивнул ей, давая понять, что всё будет хорошо.

— Я открою вам путь, сейчас, — пообещал он чистым, звенящим на ветру голосом. — Следуйте по нему, и берегите Избранную!

Бегство и волшебная радуга

Крафтсман закрыл глаза и что-то прошептал, в ответ на произнесённые им заклинания с небес заструилась радуга. Когда свет её достиг подножья утёса, во все стороны фейерверком брызнули разноцветные искры, земля содрогнулась, и через равнину пролегла сияющая тропа, словно нарисованная светом на пыльной пустоши. Следом за радугой с небес на тропу стали сходить странные лучи белого света, притом, что солнца видно не было. Тропа пролегла прямо через ряды герддронов, неведомой силой разбросав тех в стороны. Стало ясно, что воины Фаур-Каста не могут войти на эту странную дорогу.

— Все на тропу, живо! — скомандовал Фариселл.

Авельир подхватил Алёну на руки и первым спрыгнул на тропу, вступив в широкий радужный столб, следом поспешили Дэльвьир и Фариселл.

— Килль, сюда, скорее! — крикнул Дэльвьир.

Но Килль вместо того, чтобы последовать за друзьями кинулся в противоположную сторону. Герддроны наконец прорвали оборону электрических воинов и атаковали Крафтсмана, и парень бросился ему на помощь.

— Надо им помочь! — Авельир ринулся, было, обратно, но понял, что не может выйти за пределы светящегося пути, проложенного Крафтсманом.

— Уходите! — крикнул Крафтсман, вместе с Киллем отбиваясь от толпы разъярённых герддронов. — Доставьте Избранную!

— Нет, что происходит?! — вскричал Дэльвьир, когда ещё оставшиеся воины Электрического Рима стали таять в воздухе.

— Волшебство теряет силу! — выдохнул Фариселл.

— Идите по пути, герддроны не могут одолеть эти чары! — напутствовал Крафтсман. — Не покидайте радуги!

Радуга, окружавшая вавилонцев, стала двигаться вдоль тропы, подгоняя беглецов. Отряд Брелова бегом бросился по тропе, уходя от переправы. Последнее, что увидел Авельир, обернувшись на бегу, это была разъярённая толпа герддронов, накатывающая на обороняющихся из последних сил Килля и Крафтсмана. В последний момент, когда герддроны были уже вплотную, Крафтсман вновь припал на одно колено и со всех сил ударил руками в землю. В том месте вспыхнул яркий зелёный свет, а когда он погас, то ни Килля ни Крафтсмана уже не было, только ошарашенные воины Даркфлесса с недоверием шарили руками по пустой земле, недоумевая, куда же подевались их противники. Беглецы не знали, что произошло с их друзьями-вавилонцами, но знали, что возвращаться к реке им было нельзя. Они бежали по иллюзорному пути, сопровождаемые яркой радугой и яростными взглядами огнеголовых, бессильных причинить им какой-либо вред. Алёна скоро совсем выдохлась, и Авельиру пришлось взять её на руки. Так они ещё долго бежали через степь С'арруса, преследуемые герддронами, и дартгротами, кружащими над их головами, пока преследователи, наконец, поняв тщетность погони, не отстали. Световой путь пролегал весьма странно, трудно было сообразить, куда он ведёт. Ясно было только то, что он направляется к горам преддверий Кэльвиарона…

Поцелуй Ариллии

Ариллия сидела, склонив голову, и казалось, улыбалась, поглаживая пальцами тоненькие стебельки, выбивающейся из-под камня травы. А те вроде бы откланялись от её пальцев, но девушка не теряла надежды и продолжала трогать их.

— Ты проголодалась? — спросил Брелов, участливо заглядывая в лицо спутнице.

— Что? — Ариллия спросила это настолько ошарашенным голосом, словно Брелов сказал, что-то несусветное.

— Ну, э… — замялся он. — Я тебе поесть принёс, взял у монахов, вот, — он развернул узелок, данный ему настоятелем. — Здесь какие-то ягоды, похожи вкусом на виноград, что растёт в Илверре, но весьма сочнее, попробуй!

С этими словами рок-музыкант протянул Ариллии светло-зеленую гроздь с большими сочными чуть продолговатыми ягодами лилового цвета. На поверхности ягод ещё поблёскивали капли росы.

Ариллия замерла, подобно каменному изваянию, сквозь свои антрацитовые волосы она пристально смотрела в лицо Брелову, словно хотела что-то сказать, но не могла найти слов. Брелову стало даже как-то не по себе от этого пронзительного взгляда новой знакомой, он развёл руками, как бы вопрошая, в чём дело, но Ариллия в ответ только молча приблизилась к его лицу и нежным движением коснулась пальцами его плеч.

— Что ты?! — разволновался Брелов.

Ариллия прижалась к музыканту и спешно поцеловала его в губы. Брелов опешил, он провёл пальцами по губам, будто не доверяя глазам, хотел потрогать этот спонтанный поцелуй, и в ожидании уставился на Ариллию.

— Что это значит?! — наконец вымолвил он, когда оцепенение понемногу сошло.

— Просто вот уже много лет никто не приносил мне поесть, никто не заботился обо мне, ты первый… — из-под густых волос, надёжно закрывающих лицо девушки, выкатилась огромная сверкающая слеза, похожая на кусочек горного хрусталя. Она пробежала по щеке до шеи, и по ней сбежала в складки истрёпанной накидки.