Королевский выкуп. Капкан для крестоносца - [131]

Каркассон был гораздо меньше Нарбонна, зато мог похвастаться внушительным замком и не менее внушительными каменными стенами, опоясывающими город. Рынки не шли в сравнение с нарбоннскими, но женщины все равно наслаждались прогулками по узким улочкам, любовались видами и дивились огромному количеству бродящих повсюду кошек. В отличие от собратьев в других краях, эти были гладкие и упитанные, их явно держали как домашних любимцев, а не простых истребителей мышей. Прогулка была чудесной, пока они не заметили облаченного в черное старика в окружении восторженной толпы. Тот, похоже, благословлял собравшихся, и дамы переглянулись, спрашивая друг друга, как быть. Но когда Анна и Алисия собрались подойти, их остановил Раймунд.

– Кардинала удар хватит, если я позволю вам получить благословение у одного из катарских «добрых людей», – сухо заметил он.

Девочки встали как вкопанные, с ужасом и интересом глядя на первого в их жизни еретика. Тут было что-то не так, потому как катарский священник походил скорее на добродушного деда, чем на главного врага церкви. Они захихикали, когда Раймунд заверил их, что «совершенный» прячет раздвоенные копыта под длинной рясой, но даже Анна постаралась обойти проповедника стороной. Беренгария спросила в ужасе, неужели все эти люди еретики. И с облегчением выдохнула, когда граф сказал, что есть тут и «верующие», но основная масса просто выражает свое почтение уважаемому в здешнем сообществе человеку. Радость испанки померкла, стоило ей подумать, как легко можно сбить с толку добрых христиан, и она попросила Раймунда проводить их к ближайшему храму, чтобы она могла помолиться за заблудшие души.

– Замолвишь ли ты словечко и о моей душе, госпожа? – пошутил граф, но посерьезнел, услышал в ответ, что она уже давно обращается к Всевышнему на его счет, потому как считает хорошим человеком, хотя и серьезно заблуждающимся.

Джоанна, стоявшая достаточно близко, чтобы слышать, с удовольствием отметила, что в кои-то веки Раймунд лишился дара речи. Но он исполнил просьбу королевы и привел их в великолепный собор Св. Назария, где их встретил сам епископ. Беренгария поставила свечи за своего супруга в Германии, за родичей в Наварре, за графа Раймунда и за всех, кто впал в соблазн катарской ереси.

* * *

Тем вечером ожидалось выступление трубадуров, но замок еще бурлил в приготовлениях к развлечениям. Джоанне сообщили, что госпожа Аделаиза наверху с больным мужем; графа Раймунда в зале тоже не оказалось. Кардинал Мелиор диктовал письмо архидьякону, выполнявшему по совместительству обязанности писца. Анна и Алисия раскрыв рты слушали Мариам, читавшую им трагическую историю про любовь Тристана и Изольды. Сэр Стивен де Тернхем и придворные рыцари Джоанны и Беренгарии коротали время, бросая кости, а Беренгария играла в шахматы с Раймоном-Роже. Мальчик выиграл первую партию и очень этому радовался. Джоанне было очевидно, что невестка очень расположена к юному племяннику графа Тулузского. Наблюдая за ними, она подумала, что из Беренгарии получится хорошая мать. «С Божьей помощью», – торопливо добавила Джоанна, ибо все в Его руках. Поскольку мысли о детях часто навевали на нее печаль, молодая королева покинула зал, сопровождаемая своими собаками.

Лето в этом южном климате не торопилось уходить. Сентябрьское солнце согревало лицо, сад полыхал яркими красками цветов, небо над головой было бирюзово-синим, синее даже глаз этого несносного графа из Тулузы. Она нашла скамейку и присела, собаки с наслаждением растянулись на траве, и Джоанна позавидовала на минуту той жизни, которую ведут они. Вот было бы здорово отогнать прочь все страхи и порадоваться царящему в саду Аделаизы покою, не думая о брате и о тех ужасах, которые его ждут, стоит ему попасть в лапы французского короля.

В отличие от Алиеноры и Беренгарии Джоанна лично встречала Филиппа – они познакомились три года назад на Сицилии. Он будто даже влюбился в нее и уделял ей столько внимания, что у некоторых зародилась мысль, не вознамерился ли Филипп сделать ее своей королевой. Но она-то знала: он слишком ненавидит Ричарда, чтобы сочетаться браком с его сестрой. Да и Ричард не дал бы согласия на этот союз. Джоанна улыбнулась, вспомнив, как обрадовался брат, когда она заверила его, что не собирается выходить замуж за французского короля. Ни одна корона христианского мира не вознаградит за обязанность делить ложе с Филиппом.

Тут ее псы вскочили и, виляя хвостами, понеслись навстречу подходящему к калитке человеку. Джоанна выпрямилась на скамейке и напряглась, глядя как Раймунд де Сен-Жиль входит в сад и направляется к ней.

– Можно? – спросил он и дождался ответного кивка, прежде чем сесть на скамейку.

Ахмер и Звезда тут же улеглись у его ног, и ей подумалось, что ему удалось даже собак расположить к себе. В руке он держал одинокий алый пион, который с шутливым поклоном преподнес королеве.

– Много дней я искал шанс побыть с тобой наедине, леди Джоанна. Мне хотелось поблагодарить тебя.

– Тебя не за что меня благодарить, милорд граф.

– Не согласен, миледи, – с улыбкой возразил он. – Строго между нами, архиепископ Беренгуэр и виконт Педро не горят рвением очистить Нарбонн от катаров. Но ни один и слова не сказал, когда меня приперли спиной к скале. Ты была единственной, кто бросил мне веревку.