Королевский туман - [26]

Отец в своё время давал Джеймсу читать немало разных материалов по атланто-чанхайским войнам, и молодой лорд хорошо запомнил слова атлантийского консула в Чанхае, сказанные на заседании Королевской комиссии по опиуму: «Пока Чанхай остается нацией наркоманов, нам не стоит бояться того, что эта страна превратится в серьезную военную державу, так как эта привычка высасывает жизненную силу из чанхайцев». Разумеется, всё это сознавал и чанхайский император Даогуан.

Вскоре чанхайские чиновники в Кантоне потребовали от атлантийских и североамериканских торговцев прекращения поставок опиума, конфисковали и попросту сожгли наличные запасы товара. Правительство Атлантии, естественно, не могло терпеть такого вероломного нарушения прав и интересов атлантийской торговли, и потребовало возмещения убытков. К чанхайским берегам была послана эскадра.

Чанхайцы резко отказались от предложения решить вопрос дипломатическим путем. Атлантийскому правительству ничего не оставалось, кроме как официально объявить Чанхаю войну. Свою эскадру к берегам Чанхая направили и североамериканцы. Так началась первая чанхайская кампания.

Сколько Джеймс ни читал и ни слышал об этой войне, так и не мог понять, на что вообще надеялось чанхайское руководство? Технический и военно-организационный перевес был на стороне атлантийцев. Но главным их преимуществом был, несомненно, флот: он опирался на мощь линейных кораблей и бомбических орудий. Чанхай мог противопоставить этому только отсталую армию с совершенно архаичным вооружением. Их флот, состоявший из джонок, несмотря на свою многочисленность, был беззащитен в столкновениях с бронированными пароходами.

Очень быстро атлантийцы блокировал Кантон, Гонконг и несколько других опорных пунктов на побережье, приблизившись к Нанкину.

Уже через несколько месяцев на палубе атлантийского военного корабля «Корнуоллис» был подписан «Нанкинский мирный договор». Для атлантийской торговли открывались пять портов Чанхая, Восточно-Хиндийской компании выплачивалась контрибуция, а остров Гонконг передавался в вечное владение Великоатлантией.

Однако атлантийцам так и не удалось добиться официального разрешения ввоза опиума в Чанхай, хотя договор, по сути, не запрещал контрабандную торговлю. Через год было подписано дополнительное соглашение, по которому атлантийским подданным предоставлялось в Чанхае право экстерриториальности. Но, на взгляд атлантийского правительства, это всё равно не решало проблему. И Джеймс не стал бы с ними спорить.

Необходимо было завершить начатое и достойным поводом послужило задержание чанхайскими властями атлантийского торгового судна «Эрроу».

Атлантийская эскадра вновь подвергла бомбардировке порт Кантон. Положение чанхайцев усложняло еще и то, что накануне в Чанхае разразилась гражданская война, пекинское правительство вело борьбу с образовавшимся Тайпинским государством. Война на два фронта сделала позицию пекинского правительства безнадежной.

Вторая чанхайская компания закономерно окончилась уже в самом Пекине.

— Опиум — это не только дурман, из него делают полезные лекарства, например, опиумную настойку, лично я сам принимаю её от бессонницы, — продолжал бормотать Симонс, — и, в конце концов, если человек не хочет покупать опиум, его же никто не заставляет, это его свободный выбор…

— Конечно, разумный человек всегда примет верное решение, — отозвался Джеймс, думая о своем.

— И, прошу заметить, что акционерами нашей Восточно-Хиндийской Компании являются и члены королевской семьи! — не унимался Симонс. — А разве королева Атлантии стала бы участвовать в чем-то преступном?!

— Ни в коем случае.

— Вот именно, — они уже шли к выходу, когда агент добавил: — и Ваш отец! Право, мы с ним были знакомы лишь по службе, я никогда не имел чести называться его другом или хотя бы приятелем, но я не хочу, чтобы Вы сейчас думали, что покойный герцог Мальборо участвовал в делах, недостойных джентльмена!

Джеймс замер уже у самой двери.

— Не стоит беспокоиться, — напряженно произнес он, — а Вы случайно не знаете… Вы не слышали, вел ли мистер Кинзман какие-то дела с моим отцом?

— Нет, — Симонс покачал головой с явным сожалением, — мистер Кинзман никогда при мне не упоминал имени Вашего отца.

— А Вы не обращали внимание, может быть при Вас мистер Кинзман упоминал такое имя: мистер Ди или граф Ди?

— Нет, не слышал от него о таком, — агент, казалось, расстроился еще больше, — мне очень жаль, но нет.

Он, действительно, очень сожалел. Джеймс уже догадался, что этот клерк из тех представителей преуспевающего среднего класса, которым для полного счастья в жизни не хватает только втереться в друзья к старой аристократии. Но в клубы на Пен-Мел не принимают представителей преуспевающего среднего класса.

Выйдя, наконец, на улицу, они еще раз извинились друг перед другом за взаимные неудобства и распрощались.

Джеймс направился к своему парокару. Мисс Лайтвуд ждала его там, нервно прохаживаясь по тротуару.

— Вас сегодня подвезти или опять предпочтёте прогуляться? — невозмутимо поинтересовался лорд.

— Прошу прощения за эту сцену, — процедила в ответ она, — просто… От этого свидетеля никакого толка!