Королевский двор Франции в эпоху Возрождения - [13]

В связи с этим представляется важным отметить, что определение «Ренессансный двор» используется с осторожностью. Помимо Н. Ле Ру и Р. Кнехта, правомерность использования этого выражения попыталась обосновать Арлетт Жуанна, ученица Р. Мунье и профессор Университета в Монпелье. Она связала его с проблемой употребления слова «Ренессанс» в отношении характеристики самого государственного института, ставшего преемником феодального государства XV в., задавшись вопросом, в какой мере возможно применять его для обозначения политических, социально-экономических, культурно-идеологических, демографических и прочих процессов? В итоге А. Жуанна положительно отвечает на этот вопрос, хотя приглашает коллег к дискуссии, аргументируя свою позицию в том числе тем, что королевский двор и аристократические дворы Франции являлись не только потребителями, но также носителями и инициаторами воспроизводства новых идей, институциональных, образовательных и культурных изменений, модели поведения и менталитета. Вместе с тем, по ее мнению, речь не идет о некоем «Ренессансном государстве», промежуточной форме между феодальным и раннего Нового времени, скорее о высшей форме средневековой государственности, которая во Франции постепенно исчезает на рубеже XVI и XVII вв.[74] В настоящей работе мы вернемся к этому вопросу.

В последнее время также обращает на себя внимание устойчивая тенденция изучения истории женщин, в том числе связанных с куриальным институтом, в частности, коронованных дам. Эта тенденция во многом отталкивается от сочинений американки Натали Земон Девис, созданных в духе культурной антропологии, в особенности, ее монографии «Дамы на обочине» (1995) и разделов в многотомной «Истории женщин»[75]. Во Франции в начале 2000-х гг. даже было создано «Сообщество исследователей по изучению женщин эпохи Старого порядка» (SIEFAR), объединившее усилия ученых из различных сфер[76]. В частности, появились труды о положении французских королев, с попытками рассмотреть должностную структуру их домов и участия в государственных церемониях (Фанни Козандей и Мюрей Год-Феррагю), организацию повседневной жизни при дворе, формирование образов и имиджа в глазах современников и потомков[77]. Отдельной проблемой стало обсуждение применения Салического закона во Франции, которое невольно вывело исследователей на проблему границ женской власти в XVI в. в рамках двора и государства (Тьерри Ванегффелен, Элиан Вьенно)[78]. Наконец, появившиеся научные биографии как королев Франции, так и отдельных придворных дам, во многом пересматривающие сложившиеся историографические представления, позволили сделать женскую тему жизнеспособным и перспективным подразделом куриальной истории[79].

Конечно, гендерный метод разделяется и принимается далеко не всеми историками, предпочитающими разрабатывать проблематику истории двора как культурного и экономического центра[80]. Субъективный подход в исследованиях, как кажется, только набирает ход, а «криволесье диссертаций», по словам Жака Ле Гоффа, с трудом позволяет разобраться в предпочтениях научного поиска современных ученых. По прежнему самостоятельное направление представляют собой международные исследования бургундского двора (у истоков чего стоял немецкий медиевист Вернер Паравичини), в том числе о его влиянии на остальные европейские дворы раннего Нового времени, включая французский[81]. В рамках интернетсайта «Двор Франции», созданного француженкой Каролин цум Кольк в 2007 г., по-прежнему публикуются исследовательские статьи и источники о французском и европейских дворах, создаются различные электронные базы данных (места пребывания/перемещения королей Франции, придворные медики, благородный штат королей XVI в.)[82].

Таким образом, социальные и культурные аспекты в исследованиях французского двора XVI в. являлись и являются преобладающими, тесно связанными, в случае с французскими историками, с последовательной национальной исследовательской традицией, однако при этом мало затрагивающими институционально-политические особенности функционирования куриального института.

Отечественные исследования

Отечественные историки также не остались в стороне от куриальных исследований. Хотя в СССР история двора формально никогда не была под запретом, но вместе с тем являла собой, по выражению Н.А. Хачатурян, негласный «запретный плод»[83]. Заниматься ею было не принято, как по идеологическим соображениям, так и по причине убеждения в незначительности этой проблематики, не соотносимой с классовой борьбой и социальной историей. Изданный в 1925 г. под редакцией С.Д. Сказкина сборник документов «Старый порядок» на долгие годы оказался единственной книжкой по истории французского абсолютизма[84]. Только исследования профессора Ленинградского университета А.Д. Люблинской, ученицы О.А. Добиаш-Рождественской, в особенности публикация документов под ее руководством о Гражданских войнах XVI в., осуществленная в 1950–1960-х гг., позволили вернуть само выражение «королевский двор» в исторический лексикон[85]. Конечно, основные труды А.Д. Люблинской были посвящены времени правления Людовика XIII и министерству кардинала де Ришелье, но, тем не менее, двор как важный институт власти и управления фигурировал на их страницах