Королевские клетки - [39]

Рик не то, чтобы маялся от безделья, но дело себе нашел сам. Он обошел лагерь и заглянул в каждое интересное место. Поучаствовал в великом споре "О копчении сала", поддержав сторонников точки зрения "сожрать свежим". Узнал где и как устроилась Марика. Был — раз уж не соблюдал вида владетельного сеньора — выгнан старшей ткачихой, убедившись, что на всех войнах обогащаются не солдаты и государства, а кузнецы и портные.

Посмотрел как в учебной роте гоняли новобранцев, включая и сыновей барона Савернея — а то что-ж? Те, конечно, пытались рассказать сержанту что уж они-то! Сержант, пожав плечами, поставил против них десяток новобранцев же с тремя деревянными алебардами, коротко объяснив им что-то.

Новобранцы, "потеряв" одну алебарду, сломав древко у второй просто завалили обоих парней на землю, прижав щитами.

Переждав гы-гыкание новобранцев и злобное шипение юных дворян, сержант выставил теперь уже по паре солдат на каждого дворянина, и те отыгрались — вплоть до подрезаных штанов.

После чего, сержант с обычным ором построил всех в одну шеренгу, скомандовал всем поднять щиты, и произнес краткую (минут на десять, чтобы руки заболели) речь о единстве, начинавшуюся словами:

— Каждый… ак. ит, что круче него токо башня, но, ть, даже таким тупым видно, что всегда один от команды получает… лей! КОМУ ТАМ НЕ… ПОНЯТНО?! Поэтому…кие…ки, никто поодиночке из вас… й не нужен!

Речь он толкал размахивая свернутым в кольцо кнутом. Вместо окончания он внезапно хлестнул кнутом по строю, но старший Саверней успел подставить щит и строй удар кнутом не получил.

— Вот так вот. Кто еще не понял?! А теперь на первый-второй РАСЧИ-ТАЙСЬ!!

Поделив таким способом всех на две части, он начал снова гонять их со щитами, пиками и алебардами, заставляя сталкиваться снова и снова.

Рик посмотрел еще и пошел дальше. В целом, к него сложилось впечатление, что сыновья барона и правда были неплохо подготовлены. Только к какой-то другой войне.

Потом он не отказал себе в удовольствии (как и еще десяток "случайно" гулявших вокруг коралля солдат и конюхов) понаблюдать за тем, как Джеррисон извиняется перед конем. Коня Джерриссона звали СтоБед и его внешний вид полностью соответствовал имени. Здоровенный — почти метр восемьдесят в холке, черный с мохнатыми белыми передними бабками жеребец выглядел заросшим, мрачным и очень злобным. На Джеррисона он был ОБИЖЕН. Тот! Уехал! Почти на год! Не взял! Бросил! Скука! Вообще мерзавец. Укушу!

— Почему мало работали?! — спросил Джеррисон, сразу по приезде рванув к конюшне и глянув на коня в леваде.

— Сколько могли, Ваше Сиятельство. — сказал старший конюх. — А нам что-то жизнь дорога, да и кто ж с ним без вас на учебе пехоту работать будет? И так-то троих поломал. я ж не вы.

— Ну и поломал, бы, подумай дело большое…

На следующий день Джеррисон раздобыл морковки и пошел мириться. Мириться было непросто. Джеррисон уговаривал, улещивал, извинялся, предлагал морковку, покататься, всячески превозносил красоту и силу вообще, гриву в частности, просил прощения, клялся в вечной любви и боевом братстве.

Конь храпел, отворачивался, долбал по земле копытами, так, что трясся забор, махал передними ногами в воздухе, гонял Джеррисона по всей леваде, отгоняя при этом от калитки и щелкал зубами. Удивительное дело, при этом он ни разу в Джесса не попал. Это представление продолжалось часа полтора, пока наконец Джеррисон не сказал обиженно:

— Ну и… сиди тут. Я к нему ехал — а он! Вообще! — и отвернулся.

Конь подумал и ткнул его носом в затылок. Джесс дернул плечом. Конь уложил на него всю голову целиком и тяжко вздохнул. Джеррисон обеими руками помял ему мощную шею. Конь аж заныл от счастья и подставил другую сторону.

— Ах ты мой маленький, скучал, бедный…

"Бедный" не смотрелся маленьким даже по сравнению с самим Джессом. Рик подумал, что с женой Джесс тоже как-нибудь договорится, если захочет, и пошел дальше.

Вечером он поинтересовался у Фрайгерсона, почему сегодня только он принес им с Джеррисоном вечернюю похлебку и получил такой ответ:

— А они своего четвертого "чуха" вылавливали из болота, так что отмываются теперь. А потом еще снарягу на склад поволокут. Сержант специально это сделал, у него на дворян вообще зуб!

— У сержанта, — нравоучительно заметил подошедший сзади Джеррисон, — Вообще на всех зуб. Сержант вас всех одинаково терпеть не может. Я вам обоим сказал — что все права да вольности — за постами забудь? А будешь жаловаться — завтра попрешь все тренировочные щиты и прочее барахло на склад. Все, свободен на сегодня.

Помявшись вокруг палатки, Фрайгерсон все-таки пошел помогать Ройсу и его "чухам".

— Джесс, а они еще что-то учат, кроме того чтобы держать строй?

— Конечно! Строиться!

Рик не стал переспрашивать, хотя уже успел проехаться с дозором по окрестностям, сходил с патрулем в лес и видел, что по крайней мере некоторые солдаты умеют намного больше.

— Господин полковник, Ваше Сиятельство! Вот, принес, значит…

Пожилой уже капитан-квартирьер отдал Джериссону брякнувший мешок.

— Все готово? Сколько содрали?

— Так точно, готово! Семь скипетров.

— Вот ведь! Ну ладно.