Королевские клетки - [133]

Ну и рубашка была, прямо заметим, очень персонально пошита для Их Светлости. Это ведь непросто, если кто не в курсе, такой отрез шелка найти, а потом его ручками шить.

Вторая мысль появилась почти сразу же вслед за первой — "Ах ты кобель!!!!".

Опять-таки, формально все было очень прилично. Их Сиятельство, граф полковник Иртон милостиво принял у крестьянки работу. Но.

Во-первых, как он к ней повернулся! Как огромный, потянувшийся, прямо-таки приласкавший девушку всем движением кот, с прокатившимися по всему телу мышцами. Конечно, он не вставал ей навстречу — но вот просто повернулся. В свободно накинутой старой, поистершейся рубашке. Нет, так и не застегнутой. Разве могучего воина может волновать какая-то утренняя прохлада?

Во-вторых, рубашечку-то принял двумя руками, прямо из ручек мастерицы. Заодно чуть-чуть придержав их в своих. На секундочку. Заодно мягко погладив.

В-третьих, он ей улыбнулся. Этого Лиля не видела на его лице — он стоял в пол оборота — но зато увидела на Марике. И солнце вроде не вышло, а девушка как будто осветилась. Уж конечно, рубашку он не бросил и свернул аккуратно.

Ну и серебряную за рубашку — это было с переплатой, минимум на треть. Зато не стыдно прямо в ручку вложить.

"А то ты, кошка невыдраная, прямо выронишь — что он тебе руку сам в кулачок сжал!!!"

Впрочем, по-настоящему разозлиться она не успела.

— Хрр-ук?..

Ее довольно бесцеремонно пихнул в ухо огромный, черный и очень оптимистично настроенный нос.

— Стобед, лошадина, не пихайся!

Конечно, на её отпихивания Стобед не обратил особого внимания. Лиле этот громила нравился — несмотря на размеры и силищу, характер у него был упрямый, но не злой и в-общем вполне компанейский. Вот сейчас, он решил, что надо поздороваться — и пришел здороваться. Ну, болтается там у шеи чего-то мелкое (Ройс) ну и что? Лиле полагалось его немедленно поскрести, побурчать на "лошадину", и поцеловаться. Утро же, жизнь прекрасна!

Приказывать Стобеду мог ровно один человек, а примерно слушался он еще одного (старшего конюха). Остальным приходилось договариваться. Или целоваться — Лиля сморщилась и щелкнула жеребца по носу. Заодно, как уже привыкла, посмотрела место шва — все в порядке.

— Стобед, — заныл Ройс. — Ну пошли уже… Мадам лекарь, ну скажите хоть вы ему!

Из вредности, Лиля еще некоторое время обнималась с довольно сопящим конем, но потом сжалилась и пошла с ним вместе к командиру.

Честно говоря, утренняя сцена несколько сбила ее с толку. Тем, что она вообще обратила на это внимание. "Это не мое дело… Или мое?"

— О, мадам лекарь! Хорошо, что Вы зашли.

Джеррисон, уже — хвала Альдонаю! — в рубахе (новой) и накинутом колете, обратился к ней первой.

— Доброе утро. Ройс, давай мне поводья и собирайся. Ты с разведкой идешь в рейд уже сегодня. Мадам лекарь, нам надо обсудить, где будет стоять лазарет. Начинаются бои, раненые будут. Я так понимаю, существенно доставить их к вам быстрее — ваше мнение, что для этого надобно иметь?

Пока он говорил, она успела успокоиться. Обсуждение не заняло много времени, но в конце она затребовала котел.

— У меня есть котел… но разбираться с ним вы будете сами!

— Он дырявый?

— Нет. И, как вы и просили, довольно большой. На пару ведер.

— Беру.

— Отлично! — ухмыльнулся полковник Иртон. — Я в Вас верю.

Что-то тут было не так…

Каптернармус услышав про котел даже не побежал ничего спрашивать, а сразу приволок ЭТО. И причина оказалась очень простой…

— Да вы что с ним делали?!

— Воду кипятили, что ж еще? Мадам, мы в Вас верим!

— Ах ты ж свинья кошачья… — сказала Лиля уже пустому месту.

Она сама не могла котел даже поднять — слой накипи на нем был в палец. Не считая сажи.

— Руф! — кликнула она пробегавшего мимо сержанта из третьей роты. — Помогите мне котел отнести.

— Вот же кошкин сын, а?! Это чего, он его вам впарил все-таки?! Сей момент. Да мы его сами потрем…

Сама по себе очистка котла была необходима. До выхода было меньше двух суток, а кипятить в таком воду — только дрова переводить. К идее "потереть" Лилиан отнеслась скептически и не зря — колотить по котлу было никак нельзя, он был не стальной, а медный — точнее, скорее латунный. Ковырять тоже стоило с осторожностью — иначе его можно было и пробить.

Часа через два, она скептически осмотрела результаты попыток. Они не впечатляли.

— Ну, долго ж вы его так скрести будете. — третья рота, уже успевшая пожалеть о неудавшемся подвиге, замахала руками и загомонила.

— Что значит "Как по другому?" — спросила Лиля. Вы чего, не знаете? Ну-ка поставьте-ка в нем воды на огонь. Половинку…

Лиля сходила к палатке и добыла бутылку с уксусом.

— Итак, — сказала она эффектно зайдя со стороны реки. — Наливаем…

И плеснула в котел от души. Чтоб уж наверняка. И только плеснув подумала, что это эсенция, а значит концентрация кислоты там куда как выше. Сработало как часы — котел зашипел, заплевался клочьями пены и кипятка. Зрители в ужасе загомонили, шарахнулись и бросились в разные стороны. Оттерев ее на край берега, который как-то ей не нравился…

Весь суглинковый пласт съехал под дружный ор солдат и ее собственный визг прямо в речку. Хорошо еще, не в омут. Было не больно — но стыдно и смешно.