Королевская пешка - [2]

Король Ричард улыбнулся другу и знаком повелел ему встать. Затем снял плащ с капюшоном и перчатки, бросив все это на стул возле себя.

— Мартин, — проговорил он с мягким укором, — тебя не было видно последние недели. Знаю, придворные церемонии тебе не по вкусу. Сказать по правде, мне они тоже доставляют мало радости, но я хотел поговорить с тобой о деле сугубо личном, однако же, очень важном, и не желал, чтобы этот разговор был подслушан. Потому и решил навестить тебя втайне от окружающих.

Король указал Мартину на другое кресло, также стоявшее возле камина.

— Нет-нет, слуг не зови. Бургундское просто превосходно. Налей и себе, Мартин.

Стол был придвинут к креслу гостя, и граф с облегчением увидел, что Питер подал королю его любимое вино в серебряном кувшине и поставил два серебряных кубка; принес он и большое блюдо с мясом и свежайшие белые булки. Король явно даже не притронулся к еде, хотя вино пил с удовольствием.

Мартин Телфорд, улыбнувшись, послушно налил себе вина и сел напротив своего повелителя.

— По-моему, Питер узнал вас, ваше величество, вот и подал ваше любимое бургундское. Он просто измучился, стараясь убедить меня, что мой посетитель — важная особа, но так и не осмелился прямо назвать вас. Король усмехнулся.

— Тебе повезло с этим юношей, Мартин. Мне говорили, что он и на ристалище хорош, но главное — на него можно положиться, а уж этому достоинству и вовсе цены нет.

— Питер хороший парень, — согласился Мартин. — В последнее время ему пришлось претерпеть немало.

Король пристально смотрел на друга. Он отметил и темные круги под глазами, и напряженный взгляд, и жесткую складку, губ, обычно таких подвижных. Особой красотой Рокситер не отличался, однако слыл весьма привлекательным мужчиной. Высокий и стройный, хорошо сложенный и мускулистый, с продолговатым, еще недавно таким добродушным лицом, крупным, резко очерченным носом, темными глазами под тяжелыми веками и черными красивыми дугами бровей он вполне заслуженно считался любимцем придворных дам.

Король знал, что за нередко сонным, словно бы скучающим выражением его лица скрывался недюжинный ум, способный на лету ухватить все самое важное и не менее острый, чем у него самого, когда требовалось мгновенно разобраться в хитросплетениях дворцовых интриг. Брат Ричарда, покойный король Эдуард [3], создал целую сеть соглядатаев и шпионов, что позволяло ему быть всегда в курсе событий, происходящих при дворе, в королевстве и за его пределами.

Когда обнаружилось, что дети короля Эдуарда — бастарды, и парламент предложил трон Ричарду, тот решил сохранить столь полезную систему и счел молодого Мартина Телфорда с его незаурядным умом весьма подходящим человеком, способным возглавить тайное ведомство. Графу Рокситеру вменялось в обязанность оповещать короля о том, чего не удавалось разведать обычными средствами военным лазутчикам. И последнее время Ричарду остро не хватало в Вестминстере столь умного и доверенного друга.

— Я знаю, Мартин, каким ужасным ударом стала для тебя смерть Элинор Модели, — произнес он ровным тоном. — Ведь и я испытываю нечто подобное.

Мартин повернул к королю искаженное горем лицо, и на миг в его темных глазах сверкнули слезы: он увидел следы мучительных страданий на узком умном лице своего сюзерена, которого любил, которым восхищался.

На долю короля выпало немало испытаний в этот первый год его царствования: восстание Джорджа Букингемского, нежно любимого кузена, которому он полностью доверял, интриги в королевстве и за его рубежами, положение на шотландской границе, безопасность которой он, тогда еще герцог Глостер, одиннадцать лет оберегал из своей крепости Мидлхэм в Уэнслидейле, будучи назначен по воле покойного короля правителем северного края. Теперь же, когда он сам стал королем, подлые мятежники сговорились воспользоваться тем, что он далеко.

Были тогда у Ричарда и более неотложные заботы, в том числе как противостоять коварным замыслам короля Франции. Его извечный недруг удерживал на своей земле в качестве заложника последнего отпрыска Ланкастерской династии [4]; мысли об этом не давали покоя английскому монарху.

Генрих Тюдор, окруженный недовольными дворянами — сторонниками Ланкастеров, бежавшими из Англии после победы Йоркской династии под Тьюксбери, упорно строил козни; главной поддержкой Генриха стал его дядя, Джаспер Тюдор, живущий в изгнании граф Пембрук Уэльский. В задачи Мартина входило внимательно следить за каждым придворным и каждым сельским дворянином, который мог бы поддаться искушению изменить своему королю и предложить поддержку Тюдорам.

Помимо всего прочего на короля обрушилась еще и личная трагедия — смерть Эдуарда, принца Уэльского, его единственного сына и наследника, происшедшая девятого марта, когда король и королева совершали путешествие по стране. Ужасная весть настигла их в Ноттингеме, и убитый горем Ричард назвал эту крепость «Замком беды».

Мартину слишком хорошо было известно, что добрая королева Анна больна и вряд ли сможет подарить королю второе дитя. Он вздохнул, признаваясь в своей слабости, в том, что позволил себе, терзаясь собственной потерей, отойти от возложенных на него обязанностей и не был рядом со своим королем.