Королевская кровь - [89]

Кардинал встал. Майкл, внешность которого с уверенностью позволяла заключить, что он остается прикованным к постели из–за опасной раны, ограничился тем, что вежливо склонил голову. И только когда большой — во всех смыслах — человек вместе со своим необычным стулом покинул его комнату, юноша заметил, что перстень, подаренный ему лордом Тайроном, исчез с его указательного пальца. Он забыл снять его прошлой ночью!

В дверях появился Пиппин и с поклоном пригласил к своему хозяину двух новых посетителей: Норфолка и Марни. Постаравшись скрыть беспокойство, Майкл откинулся на подушки и принялся отвечать на их вопросы. Как он попал в покои королевы, куда посторонним вход воспрещен? Знает ли он человека, которого убил? Как ему, мертвецки пьяному, удалось одолеть специально обученного наемного убийцу? И не известно ли ему о ком–нибудь, кто желает зла его величеству? Он отвечал им в том же духе, что и кардиналу, сделав особый упор на тяжести своего ранения.

В отличие от кардинала Уолси, его личность, похоже, не вызвала особого интереса ни у Норфолка, ни у Марни. Тщательно продуманный рассказ и болезненное состояние юноши вполне удовлетворили их любопытство. Поворчав для виду, они согласно покивали головами и удалились. Во время расспросов важные господа даже не потрудились присесть. Майкл сильно сомневался, что они вернутся, чтобы узнать у него еще что–нибудь.

Изрыгая проклятия, он вскочил с кровати и сбросил тюфяк на пол, надеясь, что перстень всего лишь соскользнул у него с пальца во сне. В воздух взлетело черно–белое полосатое перо, противно щекоча ему нос. Майкл поймал его и поднес к свету, чтобы рассмотреть получше. Зазубренные кончики подсказали юноше, что оно принадлежит филину. Если только аисты, вестники счастья и процветания, не давали остальным пернатым уроки по переноске тяжестей, он сомневался в том, что филин мог утащить его перстень. Смяв перо в кулаке, Майкл перерыл груду простыней, одеял, подушек и покрывал. К его отчаянию, кольца и след простыл. Юноша заглянул даже в запертый ларец под кроватью, обшарил пол, обыскал гардеробную, шкаф и все сундуки. Кольца не было нигде.

— Пиппин! — взревел он, отрывая слугу от приятного времяпрепровождения — тот сплетничал в коридоре с собратьями по ремеслу. — Кто–нибудь еще, кроме тебя, заходил в комнату, пока я спал?

— Я никого не заметил… Чтоб мне провалиться! — взвыл Пиппин при виде беспорядка, устроенного Майклом.

— Пропало кольцо, подаренное мне милордом, Пиппин. Я куда–то задевал его и не могу найти. Ты должен помочь мне отыскать его в этом бардаке.

На лбу Пиппина прорезались глубокие морщины, когда он перевел обеспокоенный взгляд на своего хозяина.

— Сэр, ваша рана…

Но юноша не ощущал ни малейшего физического неудобства.

— На этот счет не волнуйся. Ищи перстень.

Войдя в уборную, он задернул за собой занавеску. Облегчившись, Майкл опустился на табуретку, чтобы повнимательнее рассмотреть свою рану. Прошлой ночью с ним случилось нечто очень странное. Следовало тщательно во всем разобраться. Сердце тяжело стучало у него в груди, когда юноша принялся осторожно разматывать повязки, стягивающие правый бок. Но, к своему удивлению, он не почувствовал ни малейшей боли. Льняные тампоны, подложенные под повязку, обильно пропитались кровью, которая уже успела засохнуть. Если оторвать их, у него наверняка откроется кровотечение, не говоря уже о дьявольской боли. Но есть ли в этом необходимость? Майкл глубоко вздохнул и потянул за кончик подушечки, ожидая, что раненый бок отзовется громким протестом. Но, к его невероятному изумлению, тампоны попросту свалились на пол, а с ними вместе и нитки, которыми врач давеча зашил ему рану!

У юноши отвисла челюсть. Не веря своим глазам, он принялся ощупывать место, в которое наемный убийца вонзил кинжал, но не обнаружил никакого следа вчерашнего происшествия. Рана затянулась полностью, и, если не считать пятен высохшей крови, кожа юноши была гладкой и чистой, как у ребенка! Он осторожно потыкал в нее пальцем и встретил мягкое и упругое сопротивление здоровой плоти. Майкл осмотрел свой левый бок и не нашел ничего подозрительного и там. Невероятно, но факт! Колдовство, не иначе. Что же представлял собой его дьявольский напиток — целебное снадобье, яд или волшебный отвар? Мозг юноши отказывался воспринимать происходящее: уж не сходит ли он с ума?

Майкл почувствовал, как на плечи ему, подобно снежной лавине, обрушился груз новых проблем. Как, черт побери, сможет он объяснить исчезновение раны докторам, если они станут настаивать на том, чтобы осмотреть его? «Уважаемые господа, я совершенно здоров телом и болен духом…»

Чума и мор на голову Донно О'Хикки! Майкл дал себе слово, что, как только окажется в Ирландии, непременно отыщет чертова зубоскала и мечом или кулаками выбьет из него правду. «Драконья кровь», будь он проклят! Да это чистой воды колдовство! Неудивительно, что старик просил никому не рассказывать о своем снадобье. За такие шутки его надо живьем сжечь на костре!

Обхватив голову руками, Майкл попытался успокоиться и разобраться в урагане чувств, бушевавших у него в душе. Он заразился английской лихорадкой, но выжил. Испанский мясник проткнул ему печень, но жизненно важный орган восстановился всего за одну ночь. Он сам стал сильнее, подвижнее, быстрее. Он научился чуять оленей за целую лигу, прыгать, подобно гигантскому кузнечику, стал ощущать то, о чем раньше мог только мечтать…