Королева Виктория - [141]

22 сентября императорская яхта «Штандарт» вошла в гавань Лита. Для торжественного визита Николай облачился в униформу Шотландского грейского полка, а встречавший его принц Уэльский – в мундир Киевского драгунского полка. Оркестр на пристани попеременно играл «Боже, царя храни» и «Боже, храни королеву», ветер трепал флаги Великобритании и России, под проливным дождем мок почетный караул. Аликс, частая гостья в Балморале, была привычна к дождливой, промозглой погоде и пронизывающему ветру, но на Николая климат Шотландии произвел удручающее впечатление. Ему редко удавалось скоротать день в тепле, у камина. Пока Аликс и Виктория ворковали над малюткой Ольгой, Николай проводил время с принцем Уэльским, пообещавшим показать ему настоящую, первоклассную шотландскую охоту. Император и сам был заправским охотником, но кому приятно бродить по холмам, дрожа на ветру и разбрызгивая грязь? Да еще и в килте! «Впервые в жизни хожу с голыми коленями», – жаловался Николай.

В довершение всех бед у него разболелся зуб и распухла десна. На помощь гостю пришел сэр Джеймс Рейд, стараниями которого боль уменьшилась. В награду от императора придворный врач получил украшенный бриллиантами портсигар. Прислуга Балморала тоже осталась довольна щедростью гостя: перед отъездом Николай передал мажордому тысячу фунтов стерлингов с наказом распределить деньги между слугами.

Вместе с Викторией Ники и Аликс выезжали полюбоваться на озера и водопады, останавливались в деревнях, где Аликс скупала местные сласти, выпечку и ткань шотландку – милые предметы, знакомые с детства. В воскресенье императорская чета сопровождала бабушку в церковь Крэти. «Любопытно было видеть две скамьи, заполненные августейшими особами, и императора с императрицей подле королевы в шотландской церквушке, где все так благочестиво и просто»[265], – писала придворная дама леди Литтон.

Но самое интересное ждало их 3 октября. Как записала Виктория в своем дневнике, «нас всех фотографировал Дауни с помощью нового кинематографического процесса, когда наматывается пленка и таким образом создаются движущиеся картинки. Мы расхаживали туда-сюда, и повсюду прыгали дети». Несколько недель спустя, уже в Виндзоре, Виктория посмотрела полученный фильм длиной чуть больше минуты и осталась довольна результатом: «Какой удивительный процесс! Люди с их движениями и жестами получаются как живые»[266]. Так в возрасте семидесяти семи лет Виктория стала еще и кинозвездой.

Глава 37. Два юбилея

В 1887 году Виктория поравнялась с Георгом III, Генрихом III и Эдуардом III – монархами, занимавшими английский престол самое продолжительное время. Это событие заслуживало пышных торжеств. Для правительства торжества в честь королевы стали возможностью продемонстрировать могущество Британии как колониальной державы. Многое было достигнуто с 1851 года, когда на Всемирной выставке британцы воочию убедились, настолько могущественна их страна. Тогда символом благоденствия был Хрустальный дворец – сказочное строение, созданное с помощью новейших технологий. Теперь же в центре событий была королева – великая, как сама Британия, и, как казалось многим, такая же вечная.

Подготовка к золотому юбилею началась задолго до июля, причем не только в Лондоне, но и в далеких колониях, куда ни разу не ступала нога королевы. В Индии вспыхивали причудливые фейерверки, очерчивавшие королевский профиль, а прокаженные в больницах Сингапура могли рассчитывать на дополнительную порцию риса. В Синде, нынешней провинции Пакистана, в честь королевы было названо новое кладбище и место для кремаций – подходящий дар, учитывая ее увлеченность темой смерти.

По всей Британии начались массовые амнистии: на королевскую милость могли рассчитывать как мелкие правонарушители, так и дезертиры. Своего рода амнистию получили и разведенные светские дамы, которым разрешено было появляться на приемах в Букингемском дворце. Правда, поблажки касались лишь тех случаев, когда виновной стороной был муж, а не жена. Прелюбодейкам путь в королевские чертоги по-прежнему был заказан.

Торговцы тоже не упускали выгоду, и витрины магазинов ломились от товаров, так или иначе связанных с юбилеем. Неулыбчивое лицо Виктории было запечатлено на медалях, кружках, тарелках, чайниках и прочей утвари. Как жаловался герой популярной песенки, у него дома появилась юбилейная сковородка и даже юбилейный кот!

«Юбилейную лихорадку» подхватили также близкие королевы. На Новый год Берти прислал маме чернильницу с короной на внешней стороне крышки и ее портретом на внутренней. Казалось, что королева задумчиво созерцает чернила. Виктория, любительница безделушек, сочла подарок премилым.

Праздничная атмосфера подействовала на всех, кроме самой Виктории, которая с самого начала была не в восторге от всей затеи. Хотя правительство обещало покрыть львиную долю расходов, ее величеству все равно пришлось раскошелиться. Золотой юбилей обошелся ей в 50 тысяч фунтов стерлингов.

Вжившись в роль отшельницы, Виктория до сих пор неохотно участвовала в массовых торжествах, и перспектива оказаться посреди бушующей толпы уже не вызывала у нее прежнего энтузиазма. Вот если бы Альберт был рядом! Тень мужа омрачала любое веселье, ведь как раз на шумном балу или во время торжественного приема Виктория явственнее всего ощущала, как она одинока. И чем значительнее было событие, тем сильнее ее одолевала тоска.