Королева в раковине - [24]

Час ночи, а она еще не в постели. Фрида всплескивает руками. Зовет Фердинанда и служанок, садовника Зиммеля, детей. Все в поисках Бертель носятся по комнатам, бегают в темноте по саду. Суматоха завершается смехом и общим облегчением. Бертель уснула в деревянной, окантованной обручами, бочке из-под пива. После того, как она прочла о Николае Копернике, она наблюдает из деревянной бочки за небом и просит всех: «Не заслоняйте мне солнце!» Все ее мысли вертятся вокруг Николая Коперника и движения планет по круговым орбитам, вокруг пылающего солнца.

Облака темнеют. Небо тяжелеет. Бертель прислушивается к падению дождевых капель. «Заходи в дом!» — в отчаянии заклинает ее Фрида. Облака становятся все более густыми и угрожающими. Бертель не хочет прятаться от дождя, раскрывает зонтик рядом с водосточной трубой и вслушивается в мелодию водяных струй, падающих в лужу. Гремит гром, молнии сверкают, воробьи попискивают от страха, а Бертель околдована музыкой ливня. «Тролия, заходи в дом!» — зовет Гейнц младшую сестренку, но она не слышит его призывов, ибо прислушивается к саду, который голосит и стонет. Собаки лают, вороны шуршат крыльями, голуби воркуют, и все эти звуки охватываются общим дробным шумом дождя и плеском воды, вытекающей из водостоков. Бертель вносит в этот круговорот звуков и свой голос.

— Оставьте ее в покое, пусть стоит под ливнем, пусть заболеет.

Артур прижимает лицо к оконному стеклу. Глаза его следят за девочкой, и он слышит голос тети Регины:

— Артур, так не воспитывают. Почему Бертель обижается и плачет из-за детской книжки, которую я ей подарила?! «Снежная королева» — книга поучительная. Нельзя ей разрешать читать взрослые книги.

Тетя, выпускница закрытого интерната для девочек, считает себя специалисткой по детскому образованию и требует, чтобы девочке в возрасте Бертель давали книги с цветными картинками растений или животных, таких как лошадь, осел, пес, кот, куры.

Сквозь пелену дождя отец следит за дочкой, и черты его лица напряжены. Бертель гуляет по саду под зонтиком. Странности этой девочки вызывают у него тревогу за ее будущее. От Лотшин он узнает, что Бертель с теплотой и любовью разговаривает с котами, собаками, воробьями и воронами, даже с жуками и муравьями. Любое пресмыкающееся, которое взбирается по стволам и стеблям, привлекает ее внимание.

Дождь прекратился. Солнце вышло из-за туч. Артур высовывает голову из окна. Взгляд его скользит поверх кактусов, украшающих подоконник, озирает кусты мирта, окольцовывающие высоко поднявшуюся траву, и глаза его надолго прикованы к спине маленькой Бертель, стоящей у ореха, к ее черным шелковистым волосам, рассыпающимся из-под синей шерстяной шапочки. Артур отходит от окна, погружается в кожаное кресло, и руки поглаживают тигриную шкуру, лежащую на коленях.

В Бертель есть некая тайна. Трудно проникнуть в ее душу. Как-то он сказал дочери: «Мыши — противные существа!» Глаза ее вспыхнули. «Нет, нет, — воскликнула она, — они не противные! Крысы и мыши тоже люди!» Бертель любит крыс и мышей. Пригрев серого мышонка, она укачивает его, напевая песенку любви. Песенку, которую пел отец ее матери:

«Я все тебе дал,

Что ты хочешь еще…»

Она пела и пела, а несчастный мышонок дрожал и попискивал в ее руках. Ни «Колыбельная» Гейне, ни шелковая ленточка, которой она украсила его шею, ни жилище, которое она соорудила для него на своей кровати, не успокоили серого мышонка. Он отвечал злом на ее добро. «Некрасиво одинокому мышонку пачкать простыни своим выделениями», — отчитывала она его. Фрида подсмотрела за ней и пришла в ужас:

— Невозможно смириться с выходками этой девчонки!

По всему дому раздаются вопли. Испуганные домочадцы столпились вокруг выпачканного в собственном дерьме мышонка с шелковой лентой на шее. Смех, крик и завывание сотрясли стены.

— Я так люблю этого мышонка, а Фрида хочет его отнять у меня.

— Хозяин! — кричала Фрида, и телеса ее тряслись, — Сумасшедшая девчонка нашла мышь, повязала ей шею шелковой лентой и напевала ей песенки.

— У тебя действительно красивая мышь, — дед гладит внучку по голове и одновременно подмигивает остальным внукам.

Фрида всплескивает руками:

— Нечего удивляться сумасшествиям этой девчонки! — качает она головой из стороны в сторону, и Бертель кажется, что большой шрам на голове Фриды, под густой копной волос, разошелся от этой суматохи вокруг мышонка, трясущегося от страха.

Дед прокашлялся:

— Я полюбил твоего мышонка. Если ты мне подаришь его, я куплю тебе все, чего ты пожелаешь.

— Ничего я не хочу. Только моего красивого мышонка.

Дед проявил доброту, накрошил крошки мяса перед маленьким грызуном. Бертель смягчилась после того, как дед обещал купить такому красивому мышонку роскошную шелковую ленту. Пошла в школу, оставив беззащитного мышонка в своей комнате вместе с улыбающимся доброй улыбкой дедом.

Но когда она вернулась домой, Фрида торжественно провозгласила, что утопила мышонка в ведре с водой. Несчастная Бертель рыдала во весь голос. Фрида вдобавок ко всему отругала ее:

— Не смей вносить в дом всяких гадов. Мы основательно почистили твою комнату, проветрили ее, чтобы удалить вонь. Не дай тебе Бог затеять что-нибудь подобное.