Королева - [30]

На выходные ей приносили еще больший ящик, полный бумаг, которых с лихвой хватало на целое утро беглого, но внимательного чтения. Как-то раз в гостях у близких друзей королева сообщила, что ей “нужно заняться ящиками”. “Обязательно сейчас, мэм?” – спросили ее. “Если пропущу, потом ни за что не наверстаю” (26), – призналась королева.

Немаловажную роль в распорядке играли персональные аудиенции в гостиной на первом этаже дворца – “мой способ встречаться с людьми наедине, без лишних ушей”, – пояснила однажды Елизавета II. Эти сессии дают ей “полную картину происходящего на самом деле – в правительстве или в государственных органах <…> Без посторонних человек склонен высказываться более свободно”. Конфиденциальность, располагающая к откровенности, – “за счет этого я и узнаю то, что меня интересует” (27).

Примерно полтора часа почти каждое утро посвящаются приему верительных грамот от только что назначенных послов, одетых в парадную или национальную одежду, прощанию с отбывающими посланниками, встречам с духовными лицами, правительственными чиновниками, военными и выдающимися гражданами. Иногда чествование производится лично, иногда на общей церемонии. Все встречи строятся по годами отработанной процедуре: гости ожидают в просторном, сияющем позолотой Церемониальном зале, королева нажимает кнопку звонка, двери распахиваются, гостя объявляют, один шаг к дверям, затем поклон или реверанс, еще три шага, снова поклон или реверанс, затем рукопожатие и обмен репликами на ногах либо приглашение присесть и поговорить подольше. Всех посетителей предварительно инструктируют фрейлины, личные адъютанты и секретари, а королева заранее читает краткое досье на каждого, с кем ей предстоит встретиться. Словно прислушиваясь к тиканью точнейших внутренних часов, она безошибочно улавливает момент, когда пора свернуть беседу, и протягивает руку в знак прощания. Затем нажимает звонок, вызывая кого-нибудь из старшего персонала, чтобы гостя проводили к выходу.

К ужину, даже если королева ест одна или с принцем Филиппом, в столовой личных покоев стол сервируется торжественно, каждый из лакеев отвечает за свой вид посуды – хрусталь, серебро и фарфор. Еще один лакей катит по длинным коридорам из подвальной кухни с противоположного крыла дворца старинную деревянную тележку с блюдами. В качестве аперитива перед обедом Елизавета II выпивает джин с “Дюбонне” (полпорции, со льдом и лимоном), а перед ужином – крепкий джин-мартини, неразбавленный и без добавок. Филиппу, в отличие от ее величества, подают в отдельном графине более сложную смесь. Прислуживает за столом паж, старший лакей, но еда простая – жаренное на гриле мясо, курица или рыба (очищенная от костей), овощи с виндзорской фермы и сыр. Острые пряности под запретом, равно как и чеснок, макаронные изделия с соусом и сырые моллюски вроде устриц и мидий. Жирных десертов королева старается избегать, однако может съесть клубнику со сливками, которую, вспоминая детство (28), разминает в пюре.

“Она непривередлива в еде, – свидетельствует бывший работник дворцовой службы. – Для нее еда – всего лишь подзарядка. Если подавали стейк, нашей задачей было выбрать для королевы самый маленький и самый прожаренный кусок” (29). Кроме того, требовалось постоянно пополнять запасы малвернской воды, из которой делался также лед для ее величества, особенно в заграничных поездках, когда содержимое водопровода оставляет желать лучшего.

За обедом королева редко засиживается дольше часа. Вторая половина дня обычно отличается большим разнообразием, чем первая. Она может включать какие-то дела вне дворца, продолжение работы с документами, еще одну аудиенцию, долгую прогулку с собаками по дворцовым садам, мытье головы и укладку у парикмахера, примерку в гардеробной с зеркалами и туалетным столиком с ниспадающей до пола скатертью, на котором лежат золотые щетки для волос и стоят фотографии в рамках.

Вечерний чай – это святое. Каждый день в пять часов паж привозит покрытую кружевом тележку с тарелками сэндвичей на тонких ломтиках хлеба с огурцом, яйцом и кресс-салатом, а к ним свежевыпеченные сконы, пряники и маффины. Королева заваривает “Эрл Грей” или “Дарджилинг” в серебряном чайнике – по чайной ложке заварки на чашку. Чай она предпочитает чуть теплый и ограничивается сэндвичами, скармливая кусочки сконов своим корги.

Чарльзу было всего три года, когда его мать взошла на престол, Анне – полтора, и дети почти все время находились либо в шестикомнатной детской на третьем этаже Букингемского дворца, либо гуляли по просторам сада под присмотром двух нянек. Первым шагом к модернизации (30) со стороны Елизаветы II стала отмена традиционных поклонов и реверансов, которыми должны были бы приветствовать ее дети. По будням Чарльз и Анна спускались вниз после завтрака в половине десятого, чтобы немного поиграть с родителями. Потом они не видели королеву и герцога до самого чая, после которого няньки приводили детей вниз на “вечернюю возню” (31), во время которой Чарльз иногда плескался с отцом в бассейне.

Укладывать детей спать начинали в шесть вечера, поэтому королеве пришлось внести еще одно изменение в официальный распорядок. Ее отец проводил встречу с премьер-министром по вторникам в половине шестого, однако попытка Елизаветы II следовать тому же графику встретила недовольство детей. “Почему мама к нам сегодня не придет?” (32) – обижались они. Тогда королева перенесла аудиенцию на половину седьмого, чтобы успеть поучаствовать в купании детей перед сном и уложить их в постель, прежде чем обсуждать государственные дела с Уинстоном Черчиллем.