Королева-пугало - [14]

— Мы не можем просто ворваться в замок, Твайла, — сказал Кирин. — Нас четверо. Нам нужно собрать силы, оттыкать друзей.

Я прервала его:

— Так мы и сделаем.

— И как же?

— Ниа тебе не рассказывала, чем я была? — сказала я, и он покачал головой. — Я была Донен Воплощенной. Я была надеждой. Для людей Лормеры я — живое воплощение победы над невзгодами.

Кирин вскинул брови со скептическим видом.

— О, знаю… — я толкнула его легонько в плечо, когда он попытался перебить меня, — знаю, это сочинили. Я знаю. Лиф Вастел мне рассказал, — его глаза расширились, но я продолжила. — Не важно. Не важно, правда это или нет, пока люди верят. Пока люди думают, что идет Донен Воплощенная, это сработает. Это будет знаком, что мы победим.

Он уставился на меня.

— Твайла, это безумие. Если он узнает, что ты жива и замышляешь отпор, он придет за тобой.

— Он это сделает рано или поздно, не важно, где я буду, не важно, буду я прятаться или бороться. И я выбираю борьбу. Мы отправимся в Лормеру. Обходными путями и лесами. По пути соберем поддержку. Это наш план. Идем, — я схватила Кирина за запястье и потащила к Надежде и Ние.

— Мне жаль, — сказала я, когда они посмотрели на нас. — Мне очень жаль. Он заплатит за это. Клянусь, я заставлю его заплатить за это. Я серьезно. Я положу этому конец.

Ниа и Надежда смотрели на меня, на их лицах ничего не было, словно все в них опустело. Но потом Кирин вырвал свое запястье из моей хватки и взял меня за руку, сжав ладонь. Я взглянула на него, и он кивну. И когда я повернулась к Сестре Надежде и Ние, в их глазах появились искры и вопрос.

— Мы отправимся в Лормеру, — сказала я.

Последовала пауза, а потом:

— Да, — сказала Сестра Надежда натянутым голосом и скользнула ладонью по рукояти своего меча. — Да.

Башня Мудрости

Аптекарша сидела в конце длинного стола в комнате, полной книг. Она играла. На другом конце стола работал принц, карта лежала на неровной деревянной поверхности, каждый угол держал маленький голем. Он двигал куклой по карте к врагу, сделанному в виде бесформенной куклы, один из големов на углу карты поднял руку и почесал локоть. Принц поднял голову, посмотрел на глиняное создание, пока тот чесался, а потом голем вернулся к роли прижимания карты к столу. Все в комнате замерло, кроме аптекарши, продолжившей игру, с ее стороны доносился ритмичный стук.

Когда голем снова зашевелился, переминаясь, принц разбил его о стол, осталась только глина.

Он посмотрел на аптекаршу.

— Собственные поступки до добра не доводят.

Аптекарша не слушала его. Она играла.

Она играла, пока он планировал бой. Играла с ножом. Ей нужно было лишь растопырить пальцы на столе и вонзать нож в промежутки между пальцами снова и снова. Она стала очень быстрой и умелой в этом.

Принцу нравился звук ножа, пронзающего дерево. Если у аптекарши все получалось, раздавался прекрасный ритм, словно билось сердце. И ему нравился страх в ее глазах, пока она играла. Ее руки были ценны для нее, и мысль о потере пальца, о глубоком порезе пугала ее. Конечно, если это случится, он может дать ей Эликсир. Но она не была уверена, что он это сделает. Ему не нужно было, чтобы у нее оставались руки. И это его забавляло. Он не знал, что будет делать, если она промажет. Он подозревал, что они скоро узнают.

Она ускорилась, и он тоже, двигая игроков на карте в сражении, к которому всегда готовился.

Это было потворством. Он не верил, что получит желаемое сражение, ведь его враги были трусами. Они прятались под землей, строили планы против него, и он не ожидал от них достойного боя. Но он хотел бы встретить их в бою, он с Серебряным рыцарем командовал бы армией людей и големов. Сейчас было идеальное время для этого, он был непобедимым. Но он не верил, что это произойдет. Он подозревал, что конец наступит сразу, в спешке. Одна стрела, одна ошибка. Конечно, не его. Ее. Девчонки, Пожирательницы грехов. Еретички. Почти все ее союзники были мертвы или в его руках. Он убедился, что она не найдет новых. Только она оставалась угрозой для него. Как только ее не станет — а это произойдет скоро — все будет кончено.

Но ему очень нравилось планировать сражение.

Он замер и посмотрел, как играет аптекарша. Нож вспыхнул. Она ощутила его взгляд и нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. Ритм замедлился, пока она собиралась с силами, а потом ускорился. Это его раздражало, эта уверенность, и он потянулся к карману, где был ее симулякр. Она подняла голову на знакомый жест, и в этот миг нож соскользнул, и она вскрикнула. Принц ощутил запах ее крови раньше, чем увидел, железо и соль, он невольно облизнулся.

Нож упал на стол, и аптекарша потянулась к нему, хоть и истекала кровью, она не могла ослушаться приказа играть. Принц вытащил симулякр из туники и оторвал листок от живота куклы.

Рука аптекарши застыла, ее телу вернулась власть над собой.

Она посмотрела на нож, потом на принца, и ей казалось, что стены движутся, сужаясь, сдавливая их, хоть они и стояли порознь.

— Сделай это, — слова манили, как шепот возлюбленного во тьме. — Давай, Эррин. Сделай это.

Кровь аптекарши капала на стол, звук был тише, чем от ножа до этого.