Королева ночного клуба - [41]

– Я не хотел показаться грубым, когда ты пришла, – негромко произнес он. В его голосе звучало сожаление. – Но свои чувства к тебе я скрывать не в состоянии.

– Это так ужасно? – Обхватив себя руками, она повернулась к нему и спросила, глядя ему в глаза: – Неужели люди не обрадовались бы, узнав, что ты решил жить дальше?

Он не ответил. Ему и не требовалось этого делать, потому что впервые в жизни выражение его лица говорило красноречивее слов.

Почувствовав, что на ее глаза навернулись слезы, Белла ужаснулась. Антонио не хочет, чтобы кто-нибудь знал, как велика его страсть к ней. Это означает, что он не хочет хотеть ее. Не хочет двигаться вперед, потому что намертво застрял в прошлом.

Развернувшись, Белла со всех ног бросилась к двери и повернула ключ в замке. Антонио, должно быть, поспешил за ней, потому что с силой стукнул рукой по двери, не давая Белле ее открыть.

– Никуда ты не пойдешь, – объявил он.

– Тебе меня не остановить.

– Напротив. На этот раз я никуда тебя не пущу. – Он развернул Беллу лицом к себе. – Ты не можешь уйти, когда у тебя такой вид.

– Какой вид? Как у шлюхи? Без трусов, с припухшими от поцелуев губами и запахом оргазма?

– Мне очень жаль, – снова повторил он, прячась за маской сдержанности и формальности. – Этого не должно было случиться.

Белла не хотела, чтобы он снова напустил на себя официальный вид. Незачем сожалеть о произошедшем. Наоборот, ему бы следовало желать продолжения с такой же силой, с какой желает она. Она печется о нем куда больше, чем он о ней. Ее сердце разбито. Не в силах смотреть в его лишенное эмоций лицо, она потупилась.

– Прости меня.

Разозленная, она резко вскинула голову.

– Не я должна тебя прощать. Ты сам должен себя простить. Ты трус, Антонио Де Сантис.

Он побледнел.

– Считаешь себя аристократом, печешься об исполнении долга. Думаешь, что оберегаешь память Алиссии? Нет, ты оберегаешь только самого себя. Решил, что будешь в безопасности, оградив себя от реальной жизни? – Белла сердито покачала головой. – Так не бывает. Кому сейчас больнее всего, Антонио? Кому плохо?

– Мне очень жаль, – в очередной раз повторил он лишенным эмоций тоном. – Я не могу стать человеком, в которого ты хочешь, чтобы я превратился. Я неподходящий для тебя мужчина.

За всю жизнь ее так не унижали.

Антонио упорно отказывался признавать, как ему больно.

– В будущем я стану лучше себя контролировать. Такого больше не повторится.

– Нет. – Морщась от боли, она кивнула. – Точно не повторится. Не буду ожидать от тебя приветствия – тебе вовсе не обязательно проявлять по отношению ко мне вежливость. – Она горько рассмеялась над собственным нелепым положением. Антонио видит в ней лишь объект сексуальных утех, в то время как она сама… Она по уши влюбилась в него. – В нашей ситуации может быть либо все, либо ничего. Всего ты мне дать не можешь, значит, остается второй вариант – ничего. – Белла решила, что так будет лучше для сохранения собственного душевного равновесия. Но как же ей от этого больно!

Антонио спорить не стал.

– Я мог бы обеспечить тебе незаметное сопровождение…

– Я выйду через ту же дверь, через которую вошла сюда. – Белла расправила плечи, цепляясь за последние оставшиеся у нее крупицы гордости. – Но прежде мне нужно пять минут побыть в одиночестве.

Антонио смерил ее взглядом, будто ему было по силам сломить ее волю, заставить изменить мнение. Но он не мог. Белла покинет эту комнату с чувством собственного достоинства.

Ему достало ума не начать снова извиняться, хотя и очень хотелось. Она прочла это стремление в его глазах. Его жалость ей не нужна. Он не в состоянии дать ей то, чего ей действительно хочется.

Не по своей вине.

– Уходи, Антонио.

Он повиновался.

Белла поспешила запереть за ним дверь и сделала несколько глубоких вдохов, стремясь восстановить душевное равновесие. Не станет она здесь плакать. Она уйдет с высоко поднятой головой.

Никто никогда не узнает, что ее сердце разбито.

Чтобы привести себя в порядок, Белле потребовалось десять минут. Потом она повернула ключ в замке и, расправив плечи, вышла в коридор. Завернув за угол, она снова оказалась в разношерстной смеющейся толпе людей, которой не было дела до катастрофической сцены, только что разыгравшейся в одной из соседних комнат. Войдя в бальный зал, Белла стала пробираться вдоль стены к выходу. Шла она очень быстро и целенаправленно, не глядя по сторонам, так что едва не врезалась в широкоплечего мужчину, преградившего ей путь.

– Неужели ты правда думаешь, что для тебя здесь есть место?

Она подняла голову и невидящим взором посмотрела на человека, заговорившего с ней. Через несколько мгновений до нее дошло, что это Сальваторе Аккарди, ее отец. Впервые в жизни он обратился к ней напрямую! И явно не для того, чтобы помириться.

Белле стало интересно, что он имеет в виду.

– Только посмотри на себя! – прорычал он. – Думаешь, непонятно, чем ты только что занималась? – Сальваторе окинул ее уничижительным взглядом. – Ты такая же, как твоя мать, – готова раздвинуть ноги перед первым, кто попросит. Наверняка поставила себе целью как можно скорее забеременеть, чтобы выставить ответственным какого-нибудь глупца побогаче. – Он шагнул ближе. – Яблочко от яблоньки недалеко падает. Мать твоя была шлюхой, и ты такая же.