Королева Марго - [54]

Вечером того же дня господин де Ларжбастон, упиваясь своими словами, будто шербетом, заявил Брантому:

— Лучшей речи я в своей жизни не слышал!

Хотя, по правде сказать, ему уже приходилось беседовать с той, кого называли «Маргаритой всех Маргарит», с сестрой Франциска II, речь которой, похоже, доставляла не меньшее наслаждение, чем ее красота.

2 октября на полпути от католического городка Сен-Макер до протестантского городка Ла Реоль, в уединенной усадьбе Кастера, Генрих, которого сопровождали шестьсот человек, предстал перед своей тещей и женой, которых дважды расцеловал. Екатерина так рассказала об этом королю Генриху III: король Наваррский «приветствовал нас со всеми почестями, изысканностью и, как мне показалось, с большим чувством и радостью… После того как мы тоже оказали ему добрый прием, в чем Ваше Величество можете быть уверены, и поговорив некоторое время на темы, волнующие нас всех, мы вышли из залы и сели в мою карету, куда и он сел вместе с нами, чтобы доехать до этого места».

«Это место» — это Ла Реоль, где Маргарита и Генрих провели ночь. Но в одну кровать они лягут только на следующий день: в первый вечер от Генриха несло такими ароматами, что Маргарита предпочла спать одна. Король Наварры не удостоил своим вниманием Шарлотту де Сов, но чуть ли не больше ее задело то, что он явно увлекся другой девицей из свиты королевы-матери, Викторией д'Алайа, в обиходе прозванной Дейель. Эта хорошенькая испанка вошла в список, состоявший из пятидесяти шести дам, про которых доподлинно известно, что они были любовницами Сердцееда… Но это почти все, что мы о ней знаем. Маргарита, приверженная свободным нравам, ибо замужество ее пришлось на времена взаимной неверности супругов, легко мирилась с ухаживаниями своего мужа, при условии, как она сама говорила, что Генрих сохранит к ней «уважение и дружеские чувства». Маргарита даже уточнила, что оба «не скрывали чувства глубокого удовлетворения» от того, что они снова вместе.

В Тулузе, городе католическом, куда они прибыли 25 октября 1578 года, у Маргариты резко подскочила температура. Депутаты городского парламента нанесли ей визит, чтобы, как тогда говорили, «засвидетельствовать почтение». Она приняла их в широкой кровати, покрытой дамасским полотном. В глубине алькова пел хор мальчиков. Можете себе представить изумление депутатов…

Пока королева Наваррская знакомилась со своими новыми вассалами, Екатерина стремилась повсюду заставить уважать эдикт Генриха III о примирении. Своей властью она восстановила католическую церковь в городах и селениях, где гугеноты ее запретили.

Когда королевский кортеж проезжал через католические территории, король Наварры исчезал… чтобы возникнуть тотчас же, едва кортеж оказывался на землях гугенотов. Королева-мать стремилась очаровать мужа своей дочери. Когда город Ош преподнес ей ключи, она изящным жестом отклонила дар, сказав помощнику бургомистра:

— Передайте их моему зятю!

Маргарита въехала в Ош 21 ноября 1578 года в носилках, покрытых черным велюром. Генрих, который задержался из-за фурункула, выскочившего не в лучшем месте, прибыл на берега Жера только через день и в крайне дурном расположении духа, ибо только что жители Оша — как ранее жители Бордо — перед самым его носом закрыли ворота города. Наконец он присоединился к Марго. «Вскоре приехали скрипачи, мы начали танцевать…». Король Наваррский — политический расчет возбудил в нем страсть — объявил своей жене, что впредь будет исправно выполнять супружеские обязанности. Несмотря на фурункул…

15 декабря в семи лье от Ажана едва одетые нимфы — хотя на улице было довольно свежо — грациозно приветствовали обеих королев в замке Нерак, настоящей крепости на берегу Баизы.[42] Уроженка Гаскони, девица Соваж, ехавшая перед Марго на белом иноходце, читала ей гасконскую поэму «Нежная песнь в честь первой красавицы мира». Это приветствие написал Гийом дю Барта, один из приближенных Генриха, его стольник. «Первая красавица мира» подарила юной нимфе расшитый шарф и поблагодарила поэта, который в своей поэме назвал ее «неповторимой Маргаритой».

Затем актеры короля Наваррского в честь Марго исполнили на трех языках, гасконском, французском и латыни, сцену, которую написал все тот же Гийом дю Барта.

Двор пировал, предавался танцам и любви. «Любовь, — писал Рони, будущий герцог Сюлли, — стала самым важным занятием придворных. Смешение двух дворов, не уступавших друг другу в галантности, привело к тому, чего и следовало ожидать. Все предались наслаждениям, пирам и утехам». Так продолжалось до Рождества, которое Екатерина и Марго встретили в монастыре Парави, на берегу Гаронны, потому что гугеноты Нерака разграбили церковь Сен-Николя, самую близкую к замку.

* * *

2 февраля 1579 года, после долгих и трудных споров со взаимными обвинениями и уступками, конференция в Нераке наконец открылась. Генрих начал с того, что перечислил притеснения, которым подвергаются протестанты. Маргарита, со своей стороны, пробовала успокоить гугенотов, которые проявляют «чрезмерную надменность». Ей помогал канцлер де Пибрак, все больше в нее влюблявшийся. Позабыв ради прекрасных глаз Маргариты о своих должностях члена Королевского совета и президента Парижского парламента, он стал поддерживать интересы короля Наварры.