Королева бриллиантов - [66]

Министр двора слушал рассказ Бёмера. Лицо его покраснело от удовольствия, довольная улыбка обнажила гнилые зубы. Глаза горели, голос звучал резко, он ставил один вопрос за другим, пытаясь докопаться до самой сути.

   — Вы говорите, что кардинал действовал подобным образом всё это время? А эта женщина де Ламотт? Она была посредницей между вами?

   — Нет, месье. Я довольно часто встречался с его преосвященством. В определённом смысле мадам де Ламотт действовала в качестве посредника, но монсеньор всегда был с ней заодно. Я обычно разговаривал только с ним.

Даже теперь Бёмер продолжал хвататься, как утопающий, за соломинку, ожидая, что вот-вот всё образуется, Жанна сдержит своё слово.

   — Он подписал договор?

   — Несомненно, месье.

Бёмера изумило выражение лица графа, который, ударив кулаком по колену, радостно воскликнул:

   — Ну, теперь он у меня в кармане! Никуда не денется.

Де Бретейль, с серьёзным видом повернувшись к Бёмеру, заговорил:

   — Месье, мы дадим ход этому делу. Однако должен заметить, что вы поступили неумно, не сообщив обо всём сразу же мне. Вам должно быть отлично известно, что королева не заключает подобных сделок сама. Всё делается через мой департамент. Поэтому смею вас заверить, что она от начала до конца ничего не знала о таком деле.

   — Но, месье, что же будет со мной? — Бёмер почувствовал, как холодеет от ужаса. — Я же говорю вам, что видел её почерк. Я видел её письма. Месье Лекло взял моё ожерелье от её имени...

Он не мог продолжать и беспомощно повалился на стул. Де Бретейль попросил старика успокоиться, взять себя в руки, пойти домой и там подробно написать всё, что с ним произошло, не упуская ни малейших деталей. Нужно добраться до самого дна.

   — И не забывайте, — добавил министр, — что вы тоже можете оказаться замешанным в этом деле. Очень легко может возникнуть подозрение, что вы хотели избавиться от этих висящих на вас мёртвым грузом бриллиантов и заставить королеву купить их, чтобы избежать громкого скандала. Так что будьте осторожны. Пишите только правду, ничего не упускайте. Особенно о том, что касается кардинала де Рогана и этой женщины.

Бёмер с трудом поднялся и теперь стоял перед графом, держась обеими руками за спинку стула. Он вглядывался в бесстрастное, беспощадное лицо де Бретейля, всё больше приходя в ужас, как вдруг дверь отворилась и в кабинет вошёл де Ферзен — высокий, белокурый и как всегда спокойный. Сам он не был наедине с Марией-Антуанеттой с той роковой «встречи Любви и Дружбы под открытым небом». Королева высокомерно отвечала на его поклоны, недоступная, оскорблённая, разгневанная.

Но совесть его была чиста. Ведь ни одна женщина, пусть даже королева, не имеет права отвергать любовь, которая ничего не ждёт, ни на что не надеется, лишь предлагает себя, как предлагают щит и меч для защиты возлюбленной. А в глубине сердца он знал, что недалёк тот день, когда ей потребуется его помощь.

Де Бретейль был явно недоволен его приходом и не слушал поспешных извинений.

   — Очень сожалею, мой дорогой граф. Может, подождёте меня в приёмной? Я совсем забыл о нашей встрече: пришёл месье Бёмер по важному делу. Я освобожусь через пару минут.

Де Ферзен, круто повернувшись, направился к двери. Но Бёмер, видимо, окончательно лишившийся рассудка, одним прыжком настиг его. Он знал, что де Ферзен — офицер, пользующийся репутацией человека, приближённого к королеве.

   — Месье, — плаксиво заговорил он, — прошу вас передать её величеству, что меня обвиняют в воровстве собственных бриллиантов и не знаю в чём ещё. Ради бога, убедите её — пусть скажет правду. Я словно бык, которого ведут на бойню. Каждый преследует собственные интересы, и никому нет дело до других. Трудно рассчитывать на чью-то жалость. Умолите её величество, умолите ради меня! Прошу вас.

Де Ферзен, чуть побледнев, повернулся к де Бретейлю.

—Думаю, мой друг, мне просто необходимо узнать причину жалоб месье Бёмера.

Тот лишь пожал плечами, в глубине души считая, что чем раньше откроется позор кардинала, тем лучше.

   — Так как это станет известно всей Франции через неделю, я не вижу ничего дурного в том, что такой дворянин, как вы, услышит об этом теперь. Тем более вы умеете держать язык за зубами. Но ради вашего собственного благополучия рекомендую вам держаться подальше от этого дела.

Де Ферзен промолчал и повернулся к Бёмеру. Ювелир снова начал рассказывать свою историю. Он старался излагать её как можно понятливее и лаконичнее, и это, хоть и с трудом, ему удавалось, тем более что де Ферзен спокойно слушал, не перебивая. Лицо графа не отражало никаких эмоций. На нём не дрогнул ни один мускул. Наконец, Бёмер в полном изнеможении закончил, едва стоя на ногах от пережитых волнений. Де Ферзен налил ему из графина бокал вина.

   — Благодарю вас, месье. Вы всё толково и ясно изложили. Я всё понял. Вот выпейте, это укрепит ваши силы. И ступайте домой, делайте то, что считаете нужным. Думаю, из этой сложной ситуации можно найти выход. Главное — спокойствие и молчание. Поверьте мне, правда всегда будет выслушана королевой, а невиновность сумеет себя отстоять.