Королек - [56]

Вернувшись в свою квартиру, Гримстер открыл чемоданчик Диллинга. Он просмотрел бумаги и мало что понял в приложенных чертежах. Зато пояснительная записка, подготовленная Диллингом, была вполне понятна. Диллинг изобрел новое пехотное оружие, на основе совместного использования локатора и лазера, которое позволило бы вести стрельбу ночью с той же простотой и точностью, как и днем. Это оружие ночью могло обнаружить и зафиксировать наличие живых и металлических целей, захватывать их, сопровождать в движении и автоматически определять расстояние, склонение и направление. Устройство получилось компактное – для ношения солдатом – и требовало от оператора минимальных умений. Гримстер не сомневался, что Департамент купит. Лили станет богатой.

После обеда Гримстер поговорил с глазу на глаз с миссис Хэрроуэй. Миссис Хэрроуэй, высокая, строгая, сидела в красном бархатном кресле и пила кофе. Она предложила чашку Гримстеру. Он отказался и положил на стол чемоданчик Диллинга, еще в песке.

Миссис Хэрроуэй взглянула на него укоризненно, словно протестуя против неуместности предмета среди богатой обстановки.

Гримстер сказал:

– Содержимое чемоданчика принадлежало Диллингу. Он хотел продать бумаги Департаменту, который пытался получить их бесплатно. Поместите чемоданчик в свой банк, сегодня до закрытия. Лили будет богата, и вы нужны ей как союзник.

Миссис Хэрроуэй кивнула. Этой женщине не требовалось много объяснять – сказывались опыт и интуиция.

– Помощь ей нужна только вначале, а потом все будет хорошо. Она сказала, что любит вас и что вы любите ее.

– И то и другое – неправда.

– Так я и полагала. Но вы чувствуете некоторые обязательства? – Миссис Хэрроуэй кивнула на чемоданчик.

– Да.

– Профессиональные?

– Совсем наоборот. Департамент мог заграбастать бумаги и объявить их бесполезными, а от Лили избавиться, чтобы спрятать свой обман. Так обычно и поступают при первой возможности.

– Мне муж часто говорил об этом. Давным-давно прошло время, когда наш мир был только запачкан по краям, мистер Гримстер. Теперь он весь насквозь серый.

– Я сделал копии с бумаг. В Департаменте я скажу, что оригиналы у вас и что Лили тоже у вас. Проблем не возникнет. Они упустили возможность.

– А это не повредит вашему профессиональному положению?

– Дальше уже некуда.

Она улыбнулась.

– Я не спрашиваю, что они вам сделали. Что-то личное и отвратительное.

– Для них это в порядке вещей.

– Хотите попрощаться с Лили?

– Надо.

– Я пришлю ее. Вряд ли стоит вываливать все напрямую. Ей повезло – она выросла на полуправде и родилась в розовых очках. – Миссис Хэрроуэй поднялась и в дверях остановилась. – Можно задать личный вопрос, мистер Гримстер?

– Если хотите.

– Вам много приходилось убивать?

Гримстер смахнул несколько песчинок с крышки чемоданчика.

– После первого перестаешь считать.

– Вы не боитесь смерти?

Гримстер улыбнулся:

– Я хотел бы жить долго.

– Вы знаете, что я посоветовала бы вам?

– Знаю, но, боюсь, не смогу последовать вашему совету.

Миссис Хэрроуэй пожала плечами и удалилась. Через несколько минут в комнату вошла Лили.

– Джонни, – сказала она и обняла его.

Чуть отстранив девушку, Гримстер произнес:

– Я должен уехать в Девон на несколько дней. Ты останешься с миссис Хэрроуэй.

– Хоть какая-то перемена после сельской местности. Но, Джонни, я буду скучать, не уезжай надолго. – Через его плечо Лили увидела чемоданчик Диллинга на столе. – Это он, да?

– Да. Миссис Хэрроуэй позаботится о нем, пока я улажу дела с Департаментом.

Лили подошла и положила руку на чемодан.

– Точно, как я помню. Дорогая вещь?

– Достаточно.

– Знаешь, Джонни… тогда… когда мы в первый раз… Я ведь не из-за этого. – Лили покосилась на чемоданчик. – Все было взаправду. Ты ведь знаешь? Я хочу сказать, ты тоже это чувствовал?

Гримстер улыбнулся, взял ее за плечи и поцеловал.

– Разумеется. Ты вовсе не такая.

– Что бы там ни примешивалось, любовь главней всего. – Лили улыбнулась и торопливо продолжила: – «Люби меня ради любви, / И сколько б еще ни любил, / Пусть вечною будет любовь». Элизабет Баррет Браунинг, 1806–1861. И это правда, Джонни, чистая правда. Все остальное не важно. Только одно… любить ради любви. Разве это не прекрасно?

Гримстер выслушал ее и поцеловал на прощание. Выйдя на улицу, он уже точно знал, что она будет делать после его ухода. Вернется в комнату и, глядя на чемоданчик, будет грезить наяву… видеть розовые сны. Миссис Хэрроуэй права. Лили повезло.

Из квартиры он отправился в Департамент. У кабинета сэра Джона он оставил секретарше конверт с непроявленной пленкой – у себя в квартире он переснял все бумаги Диллинга – и письмо, где объяснял, что оригиналы находятся у миссис Хэрроуэй, которая и будет вести переговоры от имени Лили. Потом Гримстер пошел в свой кабинет, взял четыре фальшивых паспорта, которые когда-то изготовил для профессиональных нужд в частном порядке. Из сейфа он вынул заначку денег и пистолет. В банках за границей у него денег предостаточно. Потом он позвонил в Хай-Грейндж и поговорил с Крэнстоном – объяснил, что должен задержаться в Лондоне до завтрашнего утра, так что появится в Хай-Грейндже только после обеда.