Король Зазеркалья - [8]

– Подтверждается, – сказали ему, внимательно выслушав сообщение.

– Что подтверждается? – не понял подполковник.

– Все подтверждается. Тут один собровец случайно залетел в медузу. Недавно он вернулся и сразу доложил обо всем по команде. Он рассказывает то же самое, что и ваш очевидец.

– И какие выводы из всего этого?

– А черт его знает.

Поскольку у силовых структур появился собственный свидетель, готовый безусловно правдиво отвечать на все вопросы, от Сергея Медведева и Пашки Голенищева можно было бы отстать. Но их решили направить на обследование. Все-таки контакт с объектом внеземного происхождения – это не шутки. А вдруг они заразились инопланетной инфекцией. Или превращены инопланетянами в зомби – послушных исполнителей чужой воли.

Ведь как-то же они просочились сквозь оцепление.

Подозревали, конечно, что эту шутку проделала с бойцами оцепления сама медуза. Каким-то образом отвлекла внимание, усыпила бдительность или временно превратила троицу выпускников средней школы в невидимок (что тоже противоречит законам физики лишь отчасти).

Но все это не меняет сути дела. Медузе зачем-то надо было, чтобы эти трое благополучно и незаметно выбрались за кольцо. Этим все сказано, и оправданы любые меры безопасности.

И Яна Борецкого тоже необходимо как можно скорее найти. Возможно, он как раз наиболее опасен – иначе зачем ему врать по телефону самому министру, а потом убегать из квартиры неизвестно куда.

8

Ян Борецкий не уехал в Москву.

Он передумал.

По электричкам ходят контролеры и милиция.

Контролеры, скорее всего, просто высадят Яна на первой попавшейся станции, поскольку у него нет ни билета, ни денег на штраф.

А милиция…

Если они не ограничатся поисками в Кавголове, а разошлют ориентировки по всем линиям, то Яна возьмут в ближайшие часы.

А главное, Ян понятия не имел, с какими интервалами ходят электрички.

Если придется пережидать на промежуточных станциях ночью (а ведь наверняка придется!) – то железнодорожная милиция вполне может привязаться просто так. «А что это ты пацан тут делаешь? Документы есть?»

Да и вообще вся эта затея с каждой минутой казалась Яну все более идиотской.

Он никогда не ездил в Москву на электричках. Он вообще семь лет не был в Москве. Он не привык спать на жестких сиденьях пригородных электропоездов, не привык ночевать на вокзалах, объясняться с контролерами и милицией. Эта дурацкая мысль – поехать в Москву – ударила ему в голову спросонья, в панике, в страхе, что сейчас позвонят в дверь, и придется испытывать унижение, неизбежное при разоблачении обмана.

Все это Ян обдумывал по пути к метро. Только пройдя две трети пути, он обнаружил, что идет не к «Московской», а к «Парку Победы», и испугался, что вот там-то, в толпе зевак, его и схватят.

Трудно сказать, почему он не остановился и не повернул назад.

В спортивной сумке, надетой через плечо, у него лежала тетрадка, ручка, книжка (какой-то детектив в мягкой обложке), паспорт, аттестат зрелости, серебряная медаль и половина черствого батона. В другой сумке, хозяйственной, которую Ян нес в руке, находились два килограмма картошки и пустая полиэтиленовая бутылка объемом полтора литра.

Дело в том, что финансовые ресурсы Яна составляли полтора доллара рублями – в монетах от одной копейки до пяти рублей включительно. Когда его посылали в магазин, Ян всегда утаивал некоторую часть сдачи. Отчим и мать смотрели на это сквозь пальцы или просто не замечали, и Ян всегда имел определенный запас. Но, как видим, не очень большой.

Вот он и решил – если придется застрять на промежуточной станции или, того хуже, на каком-нибудь полустанке, то можно будет разжечь костер и запечь картошку на углях. А так как Ян был не очень уверен в своем умении разжигать костер, он взял с собой не простой спичечный коробок, а здоровенную упаковку хозяйственных спичек Чудовской фабрики «Солнце».

И со всей этой поклажей Ян ввинтился в толпу у Парка Победы.

С этого места уже была видна медуза, и, взглянув на нее, Ян не думал уже больше ни о чем.

Ян, как рыба среди камней, просочился сквозь толпу и решительно отодвинул заградительный барьер перед строем омоновцев.

Теперь, когда медуза была близко, он совершенно ничего не боялся.

Омоновцы, наверное, очень удивились, увидев, как сам собой сдвинулся с места железный барьер. А может, и не успели удивиться – потому что в пролом немедленно ринулась лавина людей.

Сплошная омоновская цепь, укрытая за щитами и ощетинившаяся дубинками, выдержала натиск и вытеснила прорвавшихся обратно за барьеры. А Ян спокойно отошел в сторонку и со словами: «Я по делу», – махнул перед носом рядового омоновца своей серебряной медалью, словно это был полицейский значок, как в американских боевиках.

Омоновец послушно освободил Яну проход, хотя по идее не должен был пропускать никого – ни по делу, ни так погулять, ни со значками шерифа, ни с удостоверениями каких угодно спецслужб, ни со специальными пропусками. Для этого в оцеплении существует особый участок, который уже успели окрестить контрольно-пропускным пунктом.

Дальше Ян шел весело и нахально, даже не очень стараясь оставаться невидимым. Серебряная медаль везде служила ему пропуском.