Король - [8]

Но это не вариант. На самом деле, в его танцевальной карте одна опция — вернуться назад в Колдвелл и снова приковать себя к столу. Его судьба была предопределена много лет назад, когда у его матери наступил период жажды, и отец поступил как настоящий хеллрен… и, вопреки всему, был зачат и рожден наследник, которого выращивали достаточно долго, чтобы он смог наблюдать убийство обоих родителей своими тогда-еще-функционирующими глазами претранса.

Воспоминания были ясными как день.

Дефект зрения проявился после изменения. Но эта слабость, как и трон, была частью его наследства. Дева-Летописеца определила план размножения, который усиливал самые ценные качества в мужчинах и женщинах, создавая социальную иерархию подобную кастовой системе. Хороший план, до определенных пределов. Как и всегда, когда дело касалось Природы-матери, закон подлости решил отколоть злую шутку… вот почему король с его «идеальной» родословной оказался слеп.

Раздраженный, он встал с кровати… и. разумеется, прямо на подушку, а не на пол. Когда нога заскользила, а баланс полетел к черту, он выбросил руки, чтобы удержать себя, но не знал, где именно находился в пространстве…

Роф рухнул на пол, левый бок вспыхнул болью, но это — не худшая часть. Он слышал, как Бэт продирается через мятые простыни к нему.

— Нет! — рявкнул он, отодвигаясь от нее подальше. — Я сам.

Когда его голос рикошетом отдался от стен полупустого лофта, ему захотелось пробить окно головой.

— Прости, — пробормотал он, отбрасывая волосы назад.

— Все нормально.

— Я не хотел срываться на тебя.

— Ты находишься в условиях стресса. Такое случается.

Господи, будто речь об обмякшем члене?

Боже, когда он ввязался в это королевское дерьмо, то мысленно принял обязательство носить корону, стать крутым мужиком, занять отцовское место, бла-бла-бла. Но злосчастная судьба была такова, что этот марафон продлится до конца его жизни… а он сдулся всего за два года. Три. Сколько там прошло?

Черт, а какой сейчас вообще год?

Видит Бог, он никогда не отличался терпеливостью, но оказавшись в трясине его слепоты с прошениями, которых он совсем не жаждал, он стал буквально взрыво-опасным.

Нет, секунду, там просто требовалось немного больше сдержанности, чем было у него… основная проблема была в его личности. Сражения — его лучшее призвание, а не правление на троне.

Отец был мужчиной пера; сыну по нраву меч.

— Роф?

— Что, прости?

— Я спросила, не хочешь ли ты поесть перед уходом?

Он представил, как возвращается в особняк, где повсюду снуют доджены, Братья, шеллан… и почувствовал, что задыхается. Он любил их всех, но, черт возьми, там совсем не было уединенности.

— Спасибо, но я съем что-нибудь за рабочим столом.

Длинная пауза.

— Ладно.

Роф оставался на полу, пока она одевалась, тихий шорох джинсов, скользивших по ее длинным, роскошным ногам, был подобен панихиде.

— Ничего, если я надену твою майку? — спросила она. — Моя рубашка никуда не годится.

— Да. Конечно.

Печаль Бэт пахла осенью и дождем, он ощущал ее как холод в воздухе.

Блин, только представить, что были желающие стать Королем, подумал Роф, поднимаясь.

Чистое. Сумасшествие.

Если бы не наследие его отца и все подданные, кто истинно и глубоко любил Рофа-старшего, он бы без оглядки сбросил с себя корону. Но пойти на попятный? Этого он сделать не мог. Его отец был королем, достойным занять место в исторических книгах, мужчиной, правившим не просто опираясь на власть трона, он вызывал искреннюю преданность.

Если Роф потеряет корону? С таким же успехом можно было помочиться на могилу отца.

Когда рука шеллан обхватила его собственную, он подпрыгнул.

— Вот твои вещи, — сказала она, вкладывая тряпки в его ладони. — И очки.

Роф быстро привлек Бэт к себе, прижимая к своему обнаженному телу. Она была высокой женщиной и все же едва достигала его груди, и он, закрыв глаза, накрыл ее своим телом.

— Я хочу, чтобы ты кое-что знала, — прошептал он, уткнувшись в ее волосы.

Когда Бэт замерла, он попытался оформить свои мысли достойным образом. Выдать некий поток слов, который хотя бы близко описал чувства в его груди.

— Что? — прошептала она.

— Ты — все для меня.

Этого было совсем мало… но она вздохнула и обмякла в его объятиях, будто хотела одного — услышать эти слова. Ну и пачку чипсов в придачу.

Порой судьба благоволит тебе.

Он все держал ее, зная, что должен помнить это. Пока эта женщина рядом с ним?

Он способен пережить что угодно.

Глава 2

Колдвелл, Нью-Йорк

— Да здравствует Король!

Абалон, сын Абалона, пытался оценить реакцию на свои слова троих мужчин, которые постучались в дверь, вошли в его дом и сейчас стояли в его библиотеке и смотрели на него так, будто замеряли его для пошива савана.

Впрочем, нет. Он наблюдал лишь за одним… за выражением воина с обезображенным лицом, который стоял поодаль от остальных, привалившись к шелковым обоям, ботинками — на персидском ковре.

Глаза мужчины было плохо видно из-за нависших бровей, радужки настолько темные, что было сложно сказать, какого они цвета, синие, карие или зеленые. Его тело было невероятных размеров, и даже в состоянии покоя оно излучало неприкрытую угрозу, словно граната с ненадежной чекой.