Король Шломо - [6]

В первую встречу три года назад король Шломо пытался убедить пророка Ахию, что построить Храм необходимо.

– С иврим достаточно тех храмов, которые у них уже есть: в Шило, в Бет-Эле, в Пнуэле, – упрямо твердил Ахия. – Бог повсюду, а ты хочешь удержать Его в доме. Бог разгневается и накажет нас всех. Я хотел сказать это Давиду, твоему отцу, но не успел: он умер раньше, чем мы встретились.

– Народ потянется к Храму, чтобы говорить с Богом, чтобы спросить у Него, для чего нужно всё, что есть в мире, – объяснял король Шломо. – Для чего я? Для чего ты? Зачем Он создал землю, птиц, людей и…

– Людям не нужно ни о чём спрашивать Бога! – перебил Ахия. – Как Он создал, так и должно быть, и лучше быть не может. Что бы ни случалось – всё по Его воле, а потому хорошо.

Шломо молчал. Он хотел объяснить, что Храм необходим людям, что человек живёт в страхе, что он ощущает беспокойство и тоску. Человек хочет говорить с Богом, как сказано в Учении: «Когда ты страдаешь и беспокоен, тогда ты обратишься к Господу, Богу твоему». В Храме за жертвоприношением и молитвой человек, живущий в страхе, обретёт защиту, а тот, кто придёт в смятении – умиротворённость[6].

Что-то случилось с королём. Пророк Ахия говорил и говорил, а у Шломо не было сил ответить. Он молчал.

Перед тем как уйти, Ахия сказал:

– Я пришёл помочь тебе. Когда-то сыновья Цруи запугали твоего отца, и он дал много поблажек племени Иуды. Отмени их, и племя Эфраима тебя поддержит. Можешь мне поверить.

Ненависть к покойным военачальникам короля Давида, сыновьям Цруи, особенно к Иоаву, со стороны многих знатных людей в Эрец-Исраэль всегда задевала Шломо.

– Сыновья Цруи, – медленно начал король, – были с Давидом во все трудные часы его жизни: и когда он скрывался от короля Шаула, и когда сражался с филистимлянами, и когда бежал из Ерушалаима от своего мятежного сына Авшалома. Но я и сам хочу, чтобы все племена иврим оказались в равном положении. Подожди ещё несколько лет и…

– Я-то подожду, – ухмыльнулся пророк Ахия, – но станут ли ждать наши северные племена? – Он поднялся. – Я ухожу, а ты подумай над моими словами, король.

На том и закончилась их первая встреча.

Натан отхлебнул из чашки воды.

– Смертным не дано понять промысел Божий, – сказал он. – Но стараться его понять Он не запретил никому. До сих пор наши храмы были только жертвенниками. И храм Ахии в Шило – тоже жертвенник. Конечно, нужно, чтобы человек приносил жертвы Богу. Но в Храме люди будут ещё и чувствовать, что они находятся в одном доме с Богом, и не побоятся открыть Ему душу.

Некоторое время оба сидели молча, попивая ароматную воду. Потом пророк Натан опять заговорил:

– Прошлой весной Ахия был у меня и сидел там, где сейчас сидишь ты, Элицур. Сперва он просил меня пойти к Шломо и отговорить его от строительства Храма, но я напомнил ему, что Господь послал на гору Мориа ангела с повелением Давиду построить Храм. Тут Ахия рассвирепел. «Только не Шломо после греха его матери строить Храм!» – кричал он.

– И ты не прогнал Ахию? – спросил Элицур.

– Нет. Я сказал ему: «Ахия, ведь ты не затем пришёл ко мне, чтобы я отговорил короля Шломо строить Храм». Он молчал, и тогда я спросил: «Говори, зачем пришёл?» И он ответил: «Сказать, что, если Шломо станет перемещать границы наделов, установленные ещё великим судьёй Иошуа бин-Нуном, северные племена могут отделиться от Ерушалаима. Передай это моё предупреждение королю. Народ не верит, что от таких перемен ему станет лучше. Люди на севере говорят, что это – очередная хитрость племени Иуды».

– И что ты ему сказал?

– Что не стану просить Шломо отменить передел Эрец-Исраэль, который он начал. Не мог я сказать Ахие, что великий судья Иошуа бин-Нун, да будет благословенна его память, сделал ошибку, разделив между племенами землю, которую Господь обетовал праотцу Аврааму для всех иврим. Ты же помнишь слово Господа: «Потомству твоему отдам я эту землю». Потомству – значит, всему народу. Всему! Шломо, с Божьей помощью, делит не землю, а обязанности племён. Ни одно племя не сможет отделиться со своим куском Священной земли. Ещё одно-два поколения, и будет один народ жить на единой земле, обетованной ему Господом. Только запомнят, что в Первый месяц всех нас кормит Первая область, и её правитель отвечает за охрану всей Эрец-Исраэль, и так в каждый из двенадцати месяцев.

– Великий Иошуа бин-Нун сделал ошибку?! – удивился Элицур. – Натан, тебя побьют камнями за такие слова.

– Побьют, – согласился пророк Натан. – Если ты сейчас пойдёшь и пожалуешься.

– Не пойду. Но ты не должен ни при ком говорить такие слова. А я ведь пришёл к тебе посоветоваться, – сказал он, помолчав. – Что-то нужно предпринять: Ахия опасен.

Пророк Натан поднял взгляд от земли.

– Ахия ненавидит род короля Давида за то, что Давид дал людям Псалмы, и теперь любой человек знает, какими словами говорить с Господом, как благодарить Его или просить у Него защиты и помощи себе и своим близким.

– Любой человек? – недоверчиво прищурился Элицур·

– Любой. Не только пророк. Любой: король и раб, иври и не-иври. Ахия же считает, что люди только через пророков должны узнавать волю Божью, ведь так?