Король Шломо - [55]

Вдруг он увидел в пламени… самого себя в богатом, расшитом золотыми нитями халате, сидящего на престоле, украшенном пластинами из слоновой кости. Тот Шломо, которого он увидел в пламени, явно хотел говорить, и король наклонился вперёд, чтобы лучше его слышать.

– Я сказал: давай испытаю себя весельем и познаю благо!

Но и это – тщета <…>

Попытался я тогда увлечь плоть свою вином,

и, хотя сердце сохраняло мудрость,

впасть в глупость, пока не увижу,

как лучше поступать сынам человеческим под небесами в считанные дни их жизни.

– Так было, – кивнул король. – А дальше?

– Я великие делал дела:

виноградники насаждал, строил дома,

разбил цветники и сады,

посадил в них деревья.

Я велел откопать водоёмы,

чтобы орошать из них рощи <…>.

– Да, – вздохнул король.

– Прикупил я рабов и наложниц <…>

А коров и овец приобрёл столько,

сколько не было до меня ни у кого в Ерушалаиме.

Серебро и золото я собрал в сокровищницах своих из подарков царей и дани с государств;

завёл я певцов и певиц и – наслажденье людей —

плясунов и плясуний.

– Так было, – сказал король. – Продолжай.

– И стал я велик более всех,

кто был до меня в Ерушалаиме <…>

Ни в чём, что желали мои глаза,

я не отказывал им.

Ни от какой радости я не удерживал сердце,

и радовалось оно,

ибо такова была моя доля от моих трудов.

«Отчего же мне теперь так нерадостно?» – подумал король, а Шломо-из-пламени продолжал:

– Оглянулся я на дела рук моих и на труды, над чем я трудился, —

и вот всё – тщета и ловля ветра…

– Суета сует! Всё – суета! – крикнул Шломо и очнулся.

Костёр догорел, угли потемнели от осевших на них хлопьев пепла. Шломо поднялся, забросал потухшие угли землёй и вышел из пещеры, продолжая размышлять. «Ради кого Он создал этот мир? Поколения людей уходят, а камни пребывают вовек. Но, может, и они тоже не вечны? Горы, моря, само Солнце – всё может уничтожить ярость Божья, а причину Его ярости человеку узнать не дано».

Он возвращался в сумерках. Стража, как всегда с наступлением лета, закрывала ворота позднее, и король Шломо уже издали видел, что успеет войти в город. Неожиданно из ворот выбежал мальчик лет восьми и понёсся к Шломо, вопя:

– Господин! Господин!

Шломо кинулся ему навстречу.

– Что с Рехавамом? – крикнул он.

Мальчик остановился и посмотрел на Шломо с удивлением. Оба запыхались и тяжело дышали.

– А кто такой Рехавам? – спросил мальчик.

– Не знаешь?

– Нет.

– Ну, и слава Богу! Так чего же ты кричал? – спросил Шломо у идущего рядом с ним к воротам Источника мальчика. – Куда ты так бежал?

– Хотел спросить, ты не встретил нашу корову? – ответил мальчик. – Отец беспокоится: её до сих пор не пригнали пастухи. Он сказал: «Пока не наступила ночь, сбегай, спроси у кого-нибудь, идущего со стороны леса, не встречал ли он там коричневую корову с белым выменем. У неё один рог немного обломан. Зовут Вардой».

Король Шломо рассмеялся и покачал головой.

– Чего же тут смешного? – не понял мальчик. – Мы, две семьи, живём с молока Варды. – Он остановился, чтобы вытащить колючку из пятки, потом догнал Шломо.

– Ты не обижайся, я не над тобой смеялся, – сказал король. – Как тебя зовут?

– Шаул.

– Совсем, как нашего первого короля!

– Кого?

Теперь остановился удивлённый Шломо.

– Ты что, не слышал о великом воине Шауле – первом короле иврим?!

Мальчик покачал головой: нет. Потом спросил:

– Он командовал солдатами праотца Моше?

– Нет. Тот был Иошуа бин-Нун. Запомнишь? – и подумал: «Люди не помнят о том, что было. И о том, что будет, не вспомнят те, кто придут потом».

– А тебя как зовут? – спросил мальчик.

– Шломо бен-Давид.

– Прямо как нашего короля! – обрадовался мальчик.

– Ты его видел когда-нибудь?

– Пока нет, – сказал мальчик. – Но отец обещал в этом году взять меня на Суккот в Храм. Там наш король будет читать Священный свиток. Ты тоже приходи.

– Приду, – пообещал король Шломо. – Ну, прощай. Я думаю, Варда ждёт тебя дома.

Этой ночью ему приснился самый чёрный сон его жизни.

Солнце не взошло, и стало ясно: больше не будет ни ночи, ни дня, ни весны, ни зимы, ни осени и ни лета. Народы, гонимые, будто прах при ветре, метались по земле, не находя себе на ней ни одного спокойного места.

В необозримой печи неба Шломо успел увидеть сгорающие звёзды. Он почувствовал жар потока за мгновение до того, как тот обрушился на землю, потом услышал его кипение и последний вздох испаряющихся морей, в одном из которых плавало сварившееся чудовище – Левиафан. Стоял запах испепелённых трав, деревьев, животных и людей, трещали горящие леса, пылали стены гигантских зданий, и от их падения сотрясалась земля под ногами у Шломо. Перед тем как ослепнуть, он ещё увидел все краски погибающего мира. Он знал, что сам кричит от ужаса, но не слышал себя в общем вопле окончания жизни на земле.

Шломо проснулся и кинулся в Храм. Там он просил Господа о прощении людей, ибо нету безгрешного.

– То, что ты увидел во сне, может случиться, – сказал ему Храм. – Народы не могут жить без страха перед Богом, иначе они уничтожат сами себя. И Бог исправляет людей страхом перед Ним.

– Не должен ли я скрыть от людей свиток «Коэлет»? Поймут ли они верно то, что там записано?

– Поймут, – сказал Храм. – А тот, кто захочет ошибиться – пусть ошибается.