Король-провидец - [187]

— Ну как же, — ответила она низким, мурлыкающим голосом. — Мне сказали, что у вас нет никого, с кем вы могли бы разделить свои печали, кто мог бы помочь вам нести бремя ваших обязанностей.

— Вы имеете в виду, что хотели бы спать со мной? — осведомился Тенедос.

Сикри снова захихикала.

— Разве это не лучший способ, которым женщина может помочь мужчине?

Наступила очень долгая пауза. Безымянный слушатель уже заподозрил неладное, но тут Тенедос заговорил:

— Я глубоко польщен, моя дорогая леди, но, должно быть, вам известно, что по окончании этой военной компании я собираюсь вступить в брак. В настоящий момент я обручен.

— Ну и что с того? — с невинным видом спросила Сикри. — Разве призовой жеребец удовлетворяет только одну кобылу?

Снова наступила тишина, а затем Тенедос громким голосом вызвал к себе капитана Отмана. Певица начала проявлять признаки раздражения, но Провидец попросил ее замолчать. Через несколько минут маленький адъютант вошел в палатку.

— Капитан, это Сикри Джабнил, — представил Тенедос.

— Очень рад, моя леди.

— Она желает послужить нашему делу. Я согласился. Леди Джабнил, если вы хотите остаться с нами, то можете выполнить свое желание, оставшись в качестве маркитантки капитана Отмана и находясь под его защитой.

— Но...

— Либо это, либо в течение часа вас препроводят через наши посты и вышлют обратно в Полиситтарию. Выбор за вами.

Тенедос вышел из палатки, и тому, кто подслушивал разговор, пришлось бежать, поэтому то, что произошло в палатке между капитаном Отманом и певицей, навеки осталось тайной.

Однако через час ее багаж был перевезен в палатку адъютанта, и когда армия тронулась в путь на следующий день, она с довольным видом ехала в своей карете — единственная женщина, сопровождавшая нумантийскую армию.

Это противоречило нашей политике, но история была такой лакомой, что одно нарушение прошло незамеченным. В любом правиле бывают исключения.

Боюсь, я не смеялся, слушая этот рассказ: меня слишком беспокоило состояние Маран. За последнее время я получил от нее лишь два письма — короткие сообщения, где говорилось, что она выздоравливает после выкидыша и никаких осложнений не наблюдается.

Я долго мучал себя, размышляя, что и когда могло пойти не так, но в конце концов нашел силы загнать проблему в потаенные закоулки своего разума, до тех пор, пока не кончится война.

Местность, по которой мы двигались, постоянно повышалась. Мы вышли на широкое плато, где каллианские фермы стали мельче и перемежались лесными массивами. Армия двигалась медленнее, так как теперь рельеф изобиловал каньонами и оврагами, требовавшими тщательной разведки, прежде чем мы могли проехать мимо.

С началом Периода Штормов стало заметно холоднее. Над Каллио проносились сильные ветра; земля промерзала по ночам, а днем раскисала в трясину.

Мы находились меньше чем в неделе пути от Полиситтарии и задавались вопросом, когда каллианская армия примет бой.

Я скакал впереди вместе с разведчиками, когда мы выехали на окраину Великого Каллианского Леса. Он занимал весь дальний конец плато, распластавшись на местности, словно крылья огромной летучей мыши. Нам нужно было миновать центр полумесяца расчищенной и возделанной земли, а потом следовать по дорогам, ведущим вниз, к каллианской столице.

Там нас поджидала армия Чардин Шера.

Глава 27 Смерть в лесу

Это сражение должно было стать триумфом Чардин Шера. Он, или его главнокомандующий, обладал превосходным чувством местности. Его войска удерживали внутренний участок полумесяца, а лес, выглядевший непроходимым, защищал его с флангов. Чардин Шер занимал господствующее положение, а разделявший нас подъем почти не имел укрытий, за исключением нескольких рощиц, оврагов, отдельно стоящих ферм и крошечной деревеньки под названием Дабормида.

На передовой линии своей обороны каллианцы выкопали только один ряд неглубоких траншей. Это не означало, что они только что прибыли на место сражения, и не свидетельствовало об их лености или неосмотрительности. Нет, они почти наверняка рассчитывали отразить нашу атаку, нанести нам как можно бо льший урон, а затем отступить в лес.

По карте было видно, что ширина лесного массива в центре не превышает трех миль, поэтому каллианцы могли отступить на открытый участок с другой стороны и перестроиться. Когда наши солдаты, спотыкаясь, выйдут из чащи растянутым строем, они контратакуют и сокрушат нас.

Так думал я о замыслах врага; Тенедос и другие генералы согласились со мной.

— Однако именно здесь Чардин Шера ожидает другой сюрприз, — с мрачной улыбкой произнес Тенедос. — Мы атакуем, но не так, как они ожидают. Вот мой план.

Он подошел к столу, где лежала развернутая карта местности.

— Наш удар будет двойным, — сказал он. — Наша первая атака нарушит их тщательную подготовку и заставит их поспешить, а вторая ударит в самое сердце.

Офицеры долго обдумывали указанные направления атаки. До меня доносился недовольный ропот, и это не ускользнуло от внимания Тенедоса.

— Генералы, вы утверждаете, что это невозможно?

Сначала он посмотрел на меня.

— Нет, сэр, — ответил я после короткого раздумья. — Думаю, это возможно. По крайней мере, моя кавалерия способна пройти, если у нас будет достаточно времени, лес не окажется совершенно непроходимым, а вы придумаете какой-нибудь отвлекающий маневр.