Король нимф - [97]

Вздох слетел с ее губ.

— Не уверена — скучаю или нет. Я имею в виду, что не слишком-то близка со своей семьей. На самом деле никогда не была, но близость была бы приятной.

— Почему ты никогда не была близка с ними? — Он не мог даже вообразить такие отношения со своим братом, если бы Веррин был жив.

— Они хотели, чтобы я была той, кем не являюсь, — сказала она.

— Кем?

— Конфеткой.

Он фыркнул.

— Ты сладкая. Любишь, конечно, притворяться, но ты определенно самый лакомый кусочек, который я когда-либо пробовал.

Шей укусила его за плечо и лизнула укус. Этот мужчина увидел в ней душу; он увидел женщину, которой ей всегда в тайне хотелось быть. Чего не смогла сделать ее собственная мать.

— Как твоя семья не могла разглядеть, насколько ты аппетитная? Позор для них.

Она подняла голову, погладив его щеку ладонью.

— Спасибо тебе за это.

Грудь Валериана сдавило. Эта женщина без сомнений завладела его сердцем. Теперь он хотел ее.

— У тебя была здесь возможность делать свои анти-открытки?

— Да.

— Если бы ты сделала одну для меня, о чем бы в ней говорилось?

— Что ж… давай посмотрим. — Она положила голову ему на плечо. Минуты бежали одна за другой. — Уверен, что хочешь узнать?

— Да.

— Если бы я собиралась сделать и послать тебе открытку, в ней бы говорилось… — Она умолкла, нахмурившись. — В ней бы говорилось о моей вере, что ты не разобьешь мое сердце. И если на нем будет хотя бы царапина, я разобью твое лицо.

Его губы дрогнули.

— Разобьешь мне лицо?

— Ты слышал меня.

«Разобьет его лицо, если он разобьет ей сердце… Ее сердце». Валериан замер, значение того, что она только что сказала, наконец, дошло до него. Даже кровь в его венах застыла. Дыхание замерло в легких. От нахлынувших на него одной за другой эмоций, его снесло волной головокружения.

— Ты вверяешь мне свое сердце? — Он почти боялся спрашивать, боялся того, что неправильно понял.

Он, воин, который все свою жизнь смеялся в лицо опасности — боялся, что эта крохотная бледная женщина не возжелает его.

— Что-то вроде, — согласилась она. — Я не говорю, что люблю тебя или что-то в этом роде. — Паника нарастала в ее словах. — Но я собираюсь поверить, что ты не будешь больше ни с кем, пока ты со мной. Это означает никаких других женщин.

— Лунное Сияние, я не хочу никого, кроме тебя.

— Это пока. Но как насчет будущего, когда пройдет новизна?

Когда она говорила это, ему слышалась ее уязвимость. Он перекатил ее на спину и уставился на нее сверху вниз.

— Ты моя пара. Я уже говорил тебе это, но не думаю, что ты поняла, что это значит. Никто больше не возбудит меня, кроме тебя. Никто не соблазнит меня. Для меня теперь никто не привлекателен. Только ты. Когда нимфа обретает пару, именно так он живет. Сейчас и всегда.

Ее взгляд смягчился и он знал, что она хотела ему верить.

— Да, ну, — сказала она, — увидим, что произойдет в ближайшие дни.

— Так ты хочешь остаться со мной?

Излучая уязвимость, она прошептала:

— Да.

Его лицо озарилось, полной, но не окончательной радостью. Еще нет.

— Ты хочешь остаться со мной, но не любишь меня?

— Именно. Любовь сложна и запутана.

— Я люблю, как твои соски упираются мне в грудь. Ничего сложного.

Она поджала губы.

— Ты понял, о чем я. Любить кого-то — значить разрешать им совершать плохие поступки по отношению к тебе, так как знают, что ты простишь их.

— Что за плохие поступки были сделаны тебе теми, кого ты любила? — Вопрос таил и спокойствие и угрозу. Он убил бы любого, женщину или мужчину, посмевшего причинить боль этой женщине.

— Мне отказывали, отвергали, увольняли и забывали, — сказала она и он напрягся. — Кроме того, я видела, как ты отверг женщин, которые были до меня.

— Я не ожидал твоего появления, Лунное Сияние. Ты стала сюрпризом. Я не могу отменить того, что я делал в прошлом. Но у тебя есть моя клятва чести, что я никогда не от тебя устану. Со временем ты сама поймешь это. — Он сделал паузу. — Я знаю, ты сказала, что хотела бы остаться, но мне нужна твоя клятва. Обещай, что дашь время, чтобы доказать тебе каков я и мои намерения к тебе.

Ее глаза изучали его лицо. Что бы она там ни увидела в выражении его лица, это должно быть успокоило ее, потому что она медленно улыбнулась ему и кивнула.

— У тебя есть мое слово.

Он выдохнул с облегчением и радостью. Наклонившись он провел своими губами о ее. Его руки нашли ее, и, переплетя их пальцы, Валериан поднял их над ее головой. Это застало ее грудь приподняться, вдавливая ее еще сильнее в его. Она облизнула губы, прикрывая веки.

— Пока ты видела только плохие стороны любви, я видел лучшие. Мои мать и отец были парой и полностью посвятили себя друг другу.

— Где они, твои родители?

— Они умерли много лет тому назад. Отец погиб в сражении, а печаль матери забрала ее вскоре после этого.

«Боже, — ужаснулась Шей. — Быть так преданным кому-то, что, на самом деле, умереть без него. Просто потерять волю к жизни». Это было из разряда, что бывает только в кино, и часть нее не хотела понимать такую преданность. Ее пугала, и в то же время, возбуждала такая перспектива.

— Мне жаль, что ты потерял их, — тихо сказала она.

— Ой-ей. Ты снова показываешь свою сладкую сторону.