Король нимф - [96]

— Ответь мне. Что ты видишь? Медленно или быстро?

— Быстро. Сильно. — Вода заплескалась о борт бассейна. — Так сильно.

Он сжал ее сосок, и острое желание пронзило ее прямо между ног. Из нее вырвался крик от столь изумительной пытки.

— Шей. Луна моя. Твое сознание показывает тебе вещи, в которых нуждается твое тело, прежде чем ты фактически узнаешь, что они тебе нужны.

Хватит разговоров, ей хотелось крикнуть «Займись со мной любовью».

— Не понимаю.

— Самое эротичное место на теле женщины — это ее разум. Вызывая у нее правильные образы, мужчина может усилить ее удовольствие в сотню раз, — он прикусил ей ушко, — Наклонись ко мне, луна.

Она выполнила его просьбу, и даже это усилило ее ощущения как стимулятор. Вода ласкала клитор, заставляя ее трепетать.

— Держись за бортик, — попросил Валериан.

Наклонившись вперед на несколько дюймов, она обвилась руками о поручень. Ее груди и бедра теперь находились над водой, и Валериану представился ее полный вид сзади.

Долгое время прошло в молчании. Она оставалась неподвижной, ожидая первого прикосновения. Влажные волосы рассыпались по ее спине и плечам. Некоторые кончики касались водной поверхности. «Когда он уже к ней прикоснется?» Она нуждалась в его прикосновении.

— Валериан?

— Ты великолепна, — отозвался он, с благоговейным трепетом. Он обвел узор татуировки на ее пояснице.

Ее прошила дрожь.

— Мне это нравится, — сказал он. — Череп с красивым бантом. Это говорит о том, что ты и воин, и женщина. — Его губы скользнули по татуировке; проследив ее контур горячим и влажным языком. Он процеловал дорожку вверх по ее спине и прижался к затылку, приглаживая ее волосы в сторону, чтобы добраться до нее.

— Когда я впервые тебя увидела, — начала она, — мне подумалось, что ты поднявшийся из моря бог.

— А я подумал, что ты та, в ком я больше всего на свете нуждался.

Его слова действовали с опьяняющей возбуждающей лаской. Она облизнула губы, затем прикусила их, чтобы сдержать громкий, долгий крик удовольствия, когда его член прижался к ее входу.

— Такая тугая, — восхитился он.

— Еще.

Он продвинулся на дюйм.

— Так?

— Еще.

Еще дюйм. Но не достаточно.

— А теперь?

— Глубже, еще глубже.

Он вошел на всю длину. Она ахнула. Он застонал. Но не двигался, просто держал их обоих на краю.

— Знаешь самое эротичное место на теле мужчины, луна?

В этот момент она не была способна произнести ни слова. Так сильно в нем нуждалась. Боль была всепоглощающей. Обжигающей. Да, она сгорала в пламени жара. Электрические импульсы, вспыхивающие в ее венах, требовали ответа на этот вопрос.

— Его сердце, — наконец сказал Валериан, — его сердце.

«Его сердце…» Она достигла кульминации, содрогаясь, пульсируя. Крича, рыдая. Эта сила скреблась, вибрировала и гудела в ней. Валериан выскользнул и загнал себя обратно. Снова и снова, погружаясь сильно и глубоко.

— Шей, — прорычал он, содрогнувшись в ней в последний раз, — Люблю. Тебя. — Его руки сжали ее бедра. Вцепившись так крепко, что оставляя сладостные синяки. — Люблю тебя, — снова повторил он.

— Я не почтителен со своими гостями, — сказал Валериан спустя долгое время. Он лежал на постели, держа Шей в своих объятиях. Ему не хотелось ее отпускать. Они оба были обнажены, и он испытывал соблазн оставаться так в течение всей вечности.

Ему нравилось, как изгибы тела Шей прижимались к нему. Словно идеально подобранный последний пазл головоломки.

Она зевнула.

— Какие гости? — спросила она, обдавая дыханием его грудь.

— Вампиры. Они помогли нам с драконами и выгадали для нас небольшую отсрочку.

— Я должна бы с воплями бежать из этой комнаты, но слишком устала, чтобы бояться их. Даже, если вампиры находятся в одном доме со мной. — Она усмехнулась. — Ты не будешь против проигнорировать их? — Кончик ее пальца скользил по его животу.

— Проигнорировать их будет моим самым великим удовольствием, — хрипло ответил он, возбужденный ее прикосновением и словами. Она адаптируется к здешней жизни. Может, даже полюбит его так, как он жаждал.

Она вдела палец в колечко на его соске и снова усмехнулась.

Ему понравилось звучание этого смеха, и он понял, что, по правде говоря, никогда до этого не слышал ее в радостном настроении.

— Сколько тебе лет? — спросил он, желая узнать о ней все.

— Двадцать пять. А тебе?

— Я на много старше, — сухо сказал он, — На столетия.

У нее открылся рот.

— Не может быть.

— Это так.

— Итак, ты собираешься что? Жить вечно? Не старея?

— Я старею, просто не так быстро как люди.

Все ее тело напряглось.

— Хочешь сказать, что если я останусь здесь, то буду стареть, в то время как ты продолжишь выглядеть как сейчас?

— Теперь ты в Атлантиде, любовь моя. Твои процессы старения также замедлятся.

— О, — мало-помалу она расслабилась, — тогда все в порядке.

— Скучаешь по жизни на поверхности, которую вела прежде? — обнаружил он себя задающим этот вопрос.

Ее окружила напряженная тишина.

— Сложный вопрос.

— Все, что требуется, это ответить «да» или «нет». — Он не хотел, чтобы она скучала по своей прежней жизни. Он хотел, чтобы она была абсолютно счастлива, с ним. Если же она скучает… «Как тогда он поступит?» Два его величайших желания боролись друг с другом — желание оставить ее рядом с собой и желание видеть ее счастливой. Всегда. Независимо от того, чего для него это будет стоить.