Король мошенников - [91]

Виктория начала поиски. Сначала удалось найти в одном из ящиков белую перчатку для гольфа. Она натянула ее на правую руку – чуть свободна, но в общем подошла. Затем зашла в кладовку и, порывшись в ящиках с инструментами, которые использовались при жульничестве с починкой крыш, отыскала небольшой металлический рашпиль для работы по дереву, примерно десять сантиметров в длину и два с половиной в ширину. Ей показалось, что он весит почти килограмм. Виктория сунула его в перчатку и прикрыла сумочкой. Авось бандит не заметит. Честно говоря, применять физическое насилие не очень хотелось. В свое время она была чемпионкой штата по теннису в юношеской категории, и ее удар справа внушал почтение, но бить кого-либо ей до сих пор не приходилось. Сидевшая в ней прокурорша тут же услужливо напомнила соответствующую статью: нападение с применением насилия, – но Виктория вспомнила дрожащий голос Дакоты и, отбросив прочь сомнения, схватила сумочку, вылезла из «виннебаго» и прошла по улице до забора, окружающего амбар компании буровых установок. Передняя дверца лимузина была открыта. Охранник свесил на мостовую свою огромную ногу и шевелил ею в такт песенке кантри, которую передавали по радио. Таня Такер пела что-то о своей потерянной любви.

– Эй! – крикнула Виктория.

Кит быстро повернул голову и увидел ее, стоящую по ту сторону забора.

– Привет. – Он улыбнулся, вылез из машины и направился к ней.

– У меня сломалась машина, – сказала она. – Вы не разрешите мне воспользоваться вашим телефоном? Я заплачу за звонок.

Кит поедал глазами туфли на платформах и мини-юбку, открывающую сексуальные ноги. Затем улыбнулся еще шире и подошел ближе.

– Такая симпампушка и ходит одна… – Кит едва мог сдерживать охватившее его вожделение.

Близость Дакоты его возбудила настолько, что он уже и так не находил себе места, а тут такая миленькая телочка! К Дакоте ведь нельзя подступиться, пока Томми не скажет о'кей, иначе смерть. А эта девушка – совсем другая история.

– Ворота вон там, – сказал он. – Иди, я тебя впущу.

Она прошла вдоль забора к воротам, которые Кит для нее открыл.

– Конечно, я не могу тебе позволить звонить по телефону из лимузина, – говорил он, – но признайся, ведь не это было у тебя на уме. Верно?

– Но у меня действительно сломалась машина, – настаивала Виктория, оценивая взглядом громилу. Он был огромный, метр девяносто, а то и выше, и килограммов ста двадцати весом. Вряд ли трентонский выбивальщик долгов когда-нибудь применял свой кастет против такого амбала, похожего на медведя гризли, который сейчас горой возвышался над ней.

– Как насчет того, чтобы развлечься? – осведомился он, хватая ее за плечи и начиная лапать.

– Куда ты так торопишься, милый? – проворковала Виктория, выбирая удобную позицию для удара.

Когда он завозился, пытаясь расстегнуть ее платье, она, почти не думая, взмахнула правой рукой и нанесла мощный теннисный чемпионский удар. Килограммовый рашпиль сделал свое дело. Кит взвыл, качнулся назад и упал на колени. Виктория в ужасе отступила и несколько мгновений наблюдала за ним; он стонал, держась за голову. А затем обошла его и побежала к лимузину, задержавшись только, чтобы сбросить эти чертовы туфли на платформах. Открыв заднюю дверцу, она увидела Дакоту. Та выглядела ужасно. Бледная, лицо опухшее, все в ссохшейся крови, покрыто капельками пота.

– О Боже мой, – прошептала Виктория, – что они с тобой сделали? Ты можешь идти?

– Не знаю, – хрипло прошептала Дакота. – Помоги мне выйти.

Виктория взяла Дакоту за руку и вытащила ее из машины. Затем быстро повела к воротам, обхватив одной рукой за плечи. Дакота бросила взгляд на Кита. Он пытался подняться на ноги, но ничего не получалось. Их он не видел.

– Пошли, – сказала Виктория, потащив Дакоту дальше к трейлеру. – Только что в первый раз в жизни я ударила человека.

– Хорошее… начало… – пробормотала Дакота.

Как только они оказались внутри дома на колесах, Виктория уложила Дакоту на диван рядом с раненым терьером. Та лежала и смотрела на нее странным взглядом, как будто впервые видела.

Двадцать минут спустя Виктория подъехала к небольшому одноэтажному зданию Ливингстонской больницы. Стоило врачу приемного покоя бросить взгляд на Дакоту, как ее тут же положили на носилки с колесиками и покатили в реанимацию. А Виктория с Плутом Роджером на руках присела, чтобы заполнить необходимые бумаги. В графе «Фамилия» она написала девичью фамилию матери, Баркер. Затем попросила сестру посмотреть Роджера.

– Что с ним случилось? – сочувственно спросила та. – Похоже, у него огнестрельное ранение.

– Не знаю. Я нашла пса у ее дома. Приятель Дакоты, он настоящий сумасшедший. Все время ревнует. Вот и сейчас совсем взбесился, жутко избил ее и даже пытался пристрелить бедного пса. – Виктория лгала напропалую, пытаясь импровизировать в духе Бино.

– Сегодня дежурит доктор Коттон, – сказала сестра. – Я попрошу посмотреть.

Операция длилась два часа. Селезенка Дакоты кровоточила в нижнюю часть брюшины по крайней мере в течение двенадцати часов. Давление упало ниже крайнего предела. Она была при смерти.

Виктория дождалась, когда из операционной выйдет доктор.